Олег Дивов - Рыцарь и разбойник

– Уже ночь… – прошептал всадник. – Я и не заметил. Спокойной ночи, Диннеран.

И самым краешком разума скорее почувствовал, чем услышал мысль целителя: кажется, мы замкнули это кольцо, теперь все переменится.

И уснул.

Тело Эгберта остыло, когда рано утром на поляну высыпали разбойники. Конь встретил их угрожающим храпом. Понадобились согласованные усилия всей шайки, чтобы поймать и утихомирить брыкающегося зверя. Некоторых конь основательно покусал. К счастью, он был слишком растерян, чтобы убивать.

– Отведите коня к Дину, – распорядился бритый вожак. – Дин решит,что с ним делать, когда проснется. Если проснется… И принесите лопаты. Господина Эгберта похороним вон под тем деревом. Ты! Пошел от тела! Увижу, пропало что-нибудь – голову откушу!

Когда шайка убралась, скорее таща на себе, чем ведя в поводу коня, бритый подошел к мертвому Эгберту и присел рядом.

– Прости, что я тебя не понял до конца, – произнес разбойник тихонько. – А ты оказался удивительным человеком. И если бы ты мог услышать, я рассказал бы тебе… Мой учитель Диннеран очень плох. И все равно он счастлив, что не взял твою жизнь. Ты не виноват, дело в расстоянии и огромном потоке силы, которым Дину пришлось управлять. Дин просто надорвался. Вы с ним вдвоем доказали, что правило «жизнь в обмен» можно обойти. Но об этом никто не узнает. Потому что когда болен твой мир, его не исцелить, если не предложить взамен свою жизнь. И само это предложение закольцовывает потоки силы. И тогда все получается как надо, и мир рано или поздно выздоровеет. Ты подарил нам надежду, мой господин.

Разбойник протянул к мертвому всаднику руку с растопыренной пятерней.

– Я не разбойник. Я целитель.

Достал из-под накидки кошелек Эгберта, взвесил его в ладони и, чуть помедлив, прицепил к поясу мертвеца.

– Теперь все по правилам, – сказал разбойник. – А босяки мои себе еще награбят.

Улегся и задремал. Его всегда клонило в сон, если спал учитель.

Это очень мешало, когда приходилось разбойничать ночью.

В тот же самый час, далеко отсюда, за неделю пути, король вызвал начальника стражи.

– Найдите Эгберта, – сказал король.

Начальник стражи потупился.

– Ну, в чем дело? – недовольно спросил король.

– Кажется, он мертв, мой господин.

– Тебе кажется, или?..

– Это почувствовали многие из военных. Эгберта больше нет.

– Я так и думал, – сказал король. – Я так и думал! Озаботься немедленно созвать военный совет. Диннеран заплатит за убийство. Пора наконец покончить с ним и его шайкой.

– Иногда, – буркнул начальник стражи, – люди просто умирают.

– Что-что? – переспросил король елейным тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

– Эгберт ушел глубокой ночью, во сне. Ушел сам по себе, как уходят старики. Вы же знаете, мой господин, он устал жить.

Король встал с трона и медленно двинулся к начальнику стражи.

Начальник стражи посмотрел королю в глаза.

Воздух в приемной будто сгустился, отяжелел, по стенам пробежали неясные тени. Замерли с пустыми глазами секретари и пажи. Остановился король… И все кончилось.

– Послушай… – сказал король. – Зачем я звал тебя? Ах, да. Когда закончатся праздники в честь чудесного избавления Младшего от лихорадки, найди Эгберта. Он хорошо показал себя на южной границе, пусть снова отправляется туда командующим.

– Эгберт умер, мой господин.

– М-да? Ну, я так и думал, что он долго не протянет. Бедняга Эгберт. А ты подумай, кого послать на юг.

Выйдя за дверь, начальник стражи врезал кулаком по стене. Надеясь, что боль поможет запомнить: никогда больше, никогда больше. С королями так не поступают. Даже если они безумны. Вообще так не поступают с людьми. Только с врагами. Это правило.

Он смотрел на меня как враг, оправдывался начальник стражи. Шел на меня как враг. Он поступает как враг себе и королевству. Что бы сделал Эгберт на моем месте? Ничего. Королевские указы Эгберт исполнял по своему разумению. Зачастую только делал вид, что исполняет их. Но он был просто не способен нарушить правила и напрямую подавить волю короля боевым искусством. А вот отец его – мог! И это все объясняет. Ведь мы устояли благодаря тому, что первые безумные указы были пересмотрены и смягчены. Значит, старик окорачивал короля, мешая учинить полное зверство, которое взбунтовало бы народ и стало поводом для вторжения «дружественных войск» соседей. А потом Эгберт-сын приучил всех к мысли, что король живет как хочет, а королевство – по правилам.