Марина Дяченко - Театр и фантастика (сборник)

Алонсо хочет что-то возразить, но тут пробуждается к активной деятельности пьяненький Карраско.

КАРРАСКО: Да, кстати, насчет наследственности! Мы тут все спорим, был ли Рыцарь Печального Образа сумасшедшим в медицинском смысле этого слова… Допустим, это действительно спорный вопрос. Но вот наследственность…

Карраско подходит к одному из портретов – тот задернут бархатной шторкой. Отдергивает бархат, открывая взглядам бледное, одутловатое лицо со стеклянными глазами.

КАРРАСКО: Это, милейший Санчо, еще один Дон-Кихот! Это сеньор Кристобаль Кихано! Диагноз на диагнозе, принудительное лечение не представилось возможным провести, в конце концов безумец погиб от аркебузной пули… И этот человек – тоже предок нашего Алонсо! А вы смеетесь надо мной…

Альдонса быстро задергивает шторку, Алонсо усаживает психиатра за стол, наливает ему вина, успокаивает. Авельянеда хмуро жует.

АЛОНСО: Не волнуйся, все в порядке, мы учтем твои рекомендации… Выпишешь рецепт… На вот, выпей.

КАРРАСКО: Вы… смеетесь надо мной… А вы можете сойти с ума! Рехнуться! В любой момент!

АЛОНСО: Очень хорошо. Выпей…

Карраско пьет. Авельянеда жрет.

САНЧО: Господин мой… А что это он молол, этот лекаришка? Что он имел в виду?

АЛОНСО: Не обращай внимания.

САНЧО: Вы меня простите за откровеннось, господин мой, но… все-таки… когда человек надевает латы… берет копье… в наше время… ну, вы понимаете? Действительно похоже, что он… малость того. Ненормальный.

АЛОНСО: Что ты сказал?!

САНЧО (отступая): Н-ничего.

АЛОНСО (хватает со стола тяжелый канделябр): Повтори, что ты сказал!

САНЧО (пятясь): Ничего, ничего, ничего! Вам померещилось!

Алонсо наступает на него с явным намерением огреть канделябром по темечку; в последний момент, прижав Санчо к стенке, вдруг подмигивает оруженосцу.

АЛОНСО (улыбаясь): Санчо. Санчо, друг мой Санчо, ну конечно же я не сумасшедший. Был бы я сумасшедшим – ни за что не пошел бы никуда. Честное слово.

За столом пьяный Карраско доказывает что-то Авельянеде; Авельянеда брезгливо отодвигается, но Карраско не отстает от него.

АЛОНСО (делаясь серьезным): Ты думаешь, я не понимаю, как буду выглядеть со стороны? Копье, латы, фамильный шлем? Я понимаю, Санчо. Те, за кого я вступлюсь, не скажут мне ни единого доброго слова. Они будут кидать в меня камнями и комьями грязи. Если я упаду – они будут топтаться по мне, если попытаюсь усовестить их – они будут ржать и хлопать в ладоши…

Санчо ежится.

АЛОНСО (улыбаясь): …Но мы с тобой, Санчо, тоже не лыком шиты. Ты видел, как я управляюсь с копьем?

Снимает со стены копье. Проделывает с ним цирковые трюки.

АЛОНСО: Не бойся, друг мой Санчо! Я тебя прикрою! Случалось, что Дон-Кихоты гибли в пути, но оруженосцы Панса – никогда!

САНЧО (опасливо): Да-а… Только мой троюродный дед охромел на всю жизнь, грянувшись с осла. Так и остался колченогим…

Альдонса подхватывает мужа, и упражнения с копьем сменяются танцем. Альдонса танцует свирепо, но лицо ее при этом остается подозрительно безучастным.

АЛОНСО: Все эти годы ты ведь знала, что я уйду.

Альдонса танцует.

АЛОНСО: Я должен… Я последний Дон-Кихот. Молчи. Так получилось. Ты ни в чем не виновата. Мы же не вчера узнали, что детей не будет. И не позавчера. Мы все знали заранее.

Альдонса танцует.

АЛОНСО: Ты знаешь… Сегодня ту девчонку, ну, Панчиту, сегодня ее опять бил отчим. А ее собственная мать не пустила меня на порог! Семейные, мол, сор из избы… Так вот когда я надену латы – пусть она только попробует вякнуть про семейные дела! Первым делом я пойду к ним и…

Альдонса танцует.

АЛОНСО: Альдонса… Я последний Дон-Кихот. Все мои предки смотрят на меня! (Вдруг улыбается) . Скажи честно, ты мной гордишься?

Альдонса наконец-то улыбается в ответ. Обнимаются. Авельянеда не может перенести самого вида чужого счастья и наконец-то поднимается из-за стола, оставляя бормочущего Карраско в одиночестве.

АВЕЛЬЯНЕДА: Прошу прощения, сеньор Алонсо… Я, вот, принес то, что мы с женой у вас брали читать: «Срок для Амадиса», «Ловушка для Амадиса», «Амадис в беспределе»… Потрясающие книги! Потрясающие! Невозможно оторваться, какое напряжение, какой размах действия, какой герой… А вот «Амадис против Фрестона» мы еще не читали, можно взять? А для жены – «Рыцарь моей страсти». Она очень просила…

САНЧО: «Амадисом против Фрестона» у меня сынишка зачитывался. «Капкан для Амадиса», «Меч Амадиса», «Амадис на зоне»… Однако, милостивый сеньор, я по простоте своей думал, что это для простых людей книжки. Что благородные господа ими брезгуют.