— Кстати, неплохое название для этого кораблика. «Морской дьявол». Как тебе, а? — я с ехидной ухмылкой поинтересовался у набожного рыбака, который в ответ прошептал что-то непонятное. — Пожалуй, так и запишем.
Я открыл судовой журнал на новой странице, смочил чернила морской водицей, окунул перо в чернильницу и неровным корявым почерком вывел: «Осьмнадцатого июня… года «Сен-Дени» сменил командование и отныне именуется «Морской дьявол», порт приписки — Порт Ройал, Ямайка. Капитан Эдвард Картер.»
На Ямайке никто не будет спрашивать, откуда этот корабль, а несколько монет в карман управляющему помогут легализовать новоприобретённую посудину. Французы, конечно, могут узнать баркас, но для меня главное, чтобы с британскими властями не возникало проблем. Да и задерживаться на этом корыте надолго я не собирался.
Звёзды и луна серебрили водную гладь, а «Морской дьявол» стремительно мчался на северо-запад, в открытое море, полное опасностей, приключений и славной добычи.
Наутро я проснулся свежим и отдохнувшим, а Филипп, наоборот, выглядел откровенно жалко, что-то беспрестанно бормотал на родном языке и с тревогой глядел в сторону покинутого берега.
— Хочешь назад? Я тебя не держу, — я пожал плечами, окидывая взором линию горизонта. Со всех сторон нас окружали морские просторы, и только за кормой вдалеке виднелась светлая дымка облаков, лежащих на горных склонах Доминики.
— Нет, месье… — рыбак тяжело вздохнул, опираясь руками на фальшборт. — Если мы хотим идти в открытое море, то у нас не хватит воды.
Я тяжёлым шагом направился к бочонку.
— То есть, ты хочешь сказать, что вы со своим дружком воды не набрали? — рыкнул я, поднимая тяжёлую крышку. В заросшей плесенью бочке на уровне середины плескалась затхлая старая вода. — Вы вообще, я смотрю, за кораблём не следили?
— «Сен-Дени» — один из лучших кораблей в нашем порту! — с вызовом сказал француз, особо подчёркивая старое название баркаса.
— Если это лучший, то хотел бы я взглянуть на худшие, — вполголоса пробормотал я и закрыл бочонок, теперь столь драгоценный.
— Хотел бы я знать, что мы будем делать, — обоснованно спросил Филипп.
— Курс на Гваделупу, вода дважды в день порциями, — я прошёл к рулевому веслу и приготовился отдавать команды, чтобы переложить корабль на другой галс.
Рыбак взялся за шкоты, и я скомандовал поворот оверштаг. Баркас, маленький и юркий, послушно сменил курс, и теперь шёл на север, снова во владения Франции. Возвращаться на Доминику я рискнул бы, только бы если услышал, что там стоит «Удача мертвеца», и вся команда упилась рома до потери сознания.
— Иди на нос, будешь вперёдсмотрящим, — произнёс я, закрепил руль и растянулся на палубе подремать.
Не успел я сомкнуть глаз, как меня потревожил взволнованный голос Филиппа.
— Вижу паруса! — воскликнул он.
— Сколько?
— Пока далеко. Но идут на нас.
Я поднялся и подошёл к своему попутчику. На горизонте виднелось маленькое белое пятнышко, которое стремительно приближалось. Когда стало видно, что парусов, как и мачт, несколько, а сам корабль идёт прямо на нас — я занервничал.
— Молись своему богу, чтоб это были не испанцы, — севшим голосом произнёс я и погладил рукоять пистолета.
Филипп с готовностью перекрестился, а я продолжил всматриваться в далёкое, и, предположительно, вражеское, судно. На грот-мачте взметнулись флажки, предписывающие лечь в дрейф.
— Филипп, не нравятся они мне, — хмыкнул я, скрестив руки на груди. — Как думаешь, уйти получится?
— Если ветер не поменяется, и Господь позволит, то уйдём. Говорю же, лучший корабль в порту, — ответил рыбак и перекрестился снова. Его набожность начинала раздражать.
— В фордевинд? В бейдевинд? — уточнил я, возвращаясь к рулевому веслу.
— Бейдевинд, конечно. Только вот с курса уйдём, а кроме компаса и нет ничего, — посетовал француз, охотно включаясь в работу. Всё-таки, уйти от испанцев, или кого угодно ещё, входило в его интересы.
Я скомандовал ещё один поворот, и «Морской дьявол», трусливо поджав хвост, начал удирать от преследователя. По всем расчётам выходило так, что подозрительное судно приблизится максимум на пушечный выстрел, а потом мы станем удаляться от него. Вся надежда осталась на ветер, паруса и косоглазие вражеских канониров.
Баркас шёл круто к ветру, и мы рисковали сбиться с курса и пройти мимо желанной Гваделупы. Но другого выхода не оставалось — лучше уж потеряться в открытом море, чем потерять головы и корабль.
Читать дальше