Елена Хаецкая: Девочки из колодца

– …но террор… – возражал другой голос, вкрадчивый.

Первый резал:

– …справедливость!… Родина!.. Традиции!.. Кровь сограждан!..

Наконец Элси это надоело, и она все-таки выключила радио. И тут же замурлыкала себе под нос:

– Членики, членочки у меня в садочке…

Лэсси спала в комнате на матрасе у окна, прижавшись спиной к еле греющей батарее. Тилли где-то бегала – то ли продукты покупала, то ли с Верховным Холуем переговоры вела. А Элси работала, сидя на кухне под молчащим радио, сдвинув в сторону десяток немытых чашек с налипшими чаинками. Созвездие Мартовского Зайца уныло свесило уши до самого окна.

Девочки всегда работали втроем. Тилли создавала эскизы – у нее единственной было художественное образование (правда, незаконченное). Лэсси специализировалась на заготовках. Вот уж кто умел увидеть любую, самую фантастическую форму из измысленных Тилли, в чем угодно – в старой восковой свече, в комке глины, в обрезке кожи или брошенной на пол ленте. А терпеливая толстая Элси доводила эту форму до совершенства, прорабатывая детали и сглаживая неровности. И именно она давала вещам имена.

Вот и сейчас в ее руках оживал мармеладный пенис. Он явно принадлежал сильному мужчине – Элси, погруженная в странный транс, всегда сопутствующий такой работе, начинала прозревать его образ, будто приросший к дивному члену: худощавый, лысоватый… непременно узкий зад и гибкое тело. Гимнаст? Скорее, легкоатлет. Бегун или стрелок из лука. И у него ласковые темные глаза…

«Нефритовый Победитель». Имя пришло само собой.

О, как он прекрасен и ласков. Элси провела ножом по головке Нефритового Победителя, делая ее гладкой, закругленной, плавно расширяющейся ближе к стволу. Сила и нежность, подумала она, сглаживая неровности рукояткой ножа. И могучий стебель, никогда не склоняющийся, легко входящий в любые, самые невероятные пещеры. Даже заваленные камнями.

В дверь позвонили. С сожалением отставив Нефритового Победителя, слегка раздраженная тем, что ее отвлекли и вывели из транса, Элси встала из-за стола.

На пороге стояла крошечная старушка, обмотанная серым шерстяным платком. Из-под платка сверкали толстые очки.

– Чего тебе, бабушка? – спросила Элси.

Старушка подозрительно повернула очки в сторону ножа, который Элси держала в руках, и скороговоркой произнесла:

– Мардук с тобой, внучка.

– Возможно, – сказала Элси. – Да только молись не молись, а толку все одно немного.

– Да и Мардук со всем этим, – охотно согласилась старушка. – А вот не купишь ли меня, внуча?

Элси надула пухлые губы. Много народу бродит сейчас по Вавилону, предлагаясь в рабство, да только спрос на рабов сейчас сильно упал. Самим бы с голоду не подохнуть.

– У нас, бабуль, и денег-то нету, – сказала Элси.

– А я без денег, за одну еду, – охотно пошла на сделку старушка. И снова очками заблестела, головой в полумраке вертя.

– Да нет, бабуль, у нас и еды нет, – сказала Элси. – Да и Тилли мне голову оторвет. Шли бы вы, бабушка, в богатый квартал, что к нищим-то ходить? Все без толку.

– Да кому я нужна у богатых? – засокрушалась старушка. – Я вот думала, может, за одну еду кто возьмет…

Элси вдруг ощутила, что вот-вот расплачется. И так ей захотелось, чтобы эта старушка в платочке была ее родной бабушкой! Но спустя мгновение другая мысль посетила ее: старушка будет занимать место на полу в комнате, где всего три матраса. И каждый день ее нужно будет кормить.

– Вы у нас через полгода загнетесь, бабушка, – сказала она. – Да и Тилли мне голову оторвет.

– Э-эх! – вздохнула бабушка. Легко так вздохнула. И побрела вниз, точно серая бабочка с надорванным крылом.

Элси закрыла дверь и вернулась к своей работе. Нефритовый Победитель, отполированный рукояткой ножа, сыто лоснился под желтым кругом лампы. Он был прекрасен.

Элси поставила его на полку, где красовались уже Длинный Морской Змей, Раздвигающий Теснину и Несущий Тишину. Наклонилась и взяла из корзины следующую заготовку. Полистала альбом эскизов Тилли, безошибочно определив под какой из рисунков сделана заготовка. Повертела в пальцах мармеладный стержень. Задумалась. Самое трудное – войти в новый образ. А без этого начинать работу не имело смысла – Элси большую часть жизни проводила в полусне, окруженная своими видениями. Они-то и были источником ее вдохновения.

Еще и эта бабушка, предлагавшая себя в рабство…

Элси отложила заготовку. Подошла к окну, взяла с полки частый гребень, медленно начала расчесывать волосы. Разобрала на пряди, заплела. Расти, коса, до пояса, не вырони ни волоса. Как же. Вон сколько их на гребешке осталось.