Денис Юрин - Время мушкетов

Священник очнулся лишь на третий день после удара дубиной по затылку, очнулся в грязном, пропахшем запахом гнили и пота лазарете форта Авиота. Проведший две бессонные ночи возле его кровати десятник Мал поведал, что священника, как и остальных выживших, спасла патрульная шхуна пограничного форта. Неизвестно, что урвасы хотели сотворить с бесчувственным телом Патриуна, какой лютой смертью казнить, но они выволокли его на берег и, разведя костер, стали вбивать в землю колья. Однако залп четырех шестнадцатидюймовых кулеврин поверг палачей в такую панику, что они бросили тело на берегу и скрылись в лесу.

Через пару недель, с трудом сумев выбраться целым и невредимым из волосатых лапищ полевых эскулапов, отец Патриун направился в Альмиру. Он не тешил себя надеждой, он был абсолютно уверен, что его снова отправят на правобережье и дадут завершить начатое. Назначение настоятелем удаленного монастыря Деншон стало для миссионера полной неожиданностью. Его списали со счетов и отправили на заслуженный, но нежеланный отдых; о нем забыли на долгих тридцать лет, причем отправили в самую убогую глушь, чтобы именитый ветеран не мозолил глаза.

Проводя остаток жизни за стенами ставшей темницей обители, дракон наблюдал, как менялся мир, как люди совершенствовали орудия убийства и выдумывали новые приспособления. За сорок пять лет, проведенных на периферии цивилизации, изменилось многое: на смену катапультам с баллистами пришли орудия; мечи стали легче и тоньше, а боевые топоры с булавами отправились на переплавку. С луками сейчас ходили только охотники, а грозные арбалеты перешли на вооружение сельского ополчения. Поменялась одежда и мода, дома возводили из более прочных материалов, но люди остались людьми, а следовательно, не перестали строить козни да плести паутину интриг.

«… Вам следует немедленно отправиться в Марсолу и сменить на посту священника местной церкви аббата Курвэ. Более точные указания получите на месте от Вашего предшественника. Да пребудут с Вами Небеса и Святой Индорий!.. » – гласил отрывок приказа, врезавшийся в память отца Патриуна.

Покорение диких лесов по ту сторону Удмиры за последние тридцать лет тоже не стояло на месте. С помощью нового, более эффективного оружия воинству цивилизованного мира удалось оттеснить дикие народы далеко в глубь лесов и основать на правобережье несколько крупных поселений. Марсола была центром филанийской колонии и находилась всего на расстоянии десяти миль от Гердоса, второго по значимости города герканской территории. Между этими соседствующими королевствами и, естественно, их колониями вот-вот должна была разразиться война. Настоятель стал догадываться, зачем и кому вновь понадобилась забытая и уже основательно одряхлевшая «живая легенда» диких лесов. Ведь из всех священников, когда-либо ступавших на правый берег, только он смог найти общий язык с непокорными дикарями. Если отец Патриун действительно был бы человеком, за которого выдавал себя вот уже почти полвека, то он наверняка, сославшись на хворобу и немощь стариковских костей, отказался бы от нового назначения. Однако для дракона, томящегося в человеческом теле, это был последний шанс довести надоевшую роль до конца и наконец-то разогнать смертную скуку.

Прибытие ревизора из столицы – та еще головная боль. Проверки боятся все, даже те, кто в жизни ничего не присваивал, но не смог пару раз отказать настойчивым просьбам нечистого на руку начальства. Всего за один день эпидемия панического страха и неуверенности в завтрашнем дне охватила всю герканскую колонию на правобережье Удмиры, начиная с Дельборга, где находился дворец генерал-губернатора, и заканчивая Гердосом, за чьими стенами был расквартирован самый крупный военный гарнизон.

Пятидесятипятилетний полковник Штелер, комендант гарнизона Гердоса, встретил страшную новость стоически. Его мужественная, прагматичная натура не ударилась в беспробудное пьянство, чтобы скоротать время до неизбежной погибели, а, наоборот, заставила его активно действовать: запутывать записи в бухгалтерских книгах, выписывать мнимые офицерские ссуды и собирать ворох бумаг со свидетельскими показаниями о событиях, которых на самом деле никогда не было. Два дня полковник и весь его штаб работали как проклятые, изрядно похудели и перепортили потом кучу сорочек, пока угроза попасть в кандалы не растворилась в призрачной дали иных, не скоро грядущих ревизий.