Дмитрий Казаков - Ледяной клинок

– Нам придется кормить их, – император поднес лампу к одной из граней куба, и тени потянулись к свету, как заключенные внутри аквариума рыбины, – но это не страшно. Всегда есть те, кто провинился… Меня беспокоит другое – я никогда не видел их так много, и такими испуганными.

Маг некоторое время всматривался в изумрудный куб, в метания теней внутри него.

– Судя по всему, – сказал он, – нарушение равновесия очень сильно. Пробудилось к жизни то, что было сокрыто долгие время. Я даже вижу, где это случилось – в пределах Осколка.

Морда императора исказилась, в распахнувшейся пасти блеснули похожие на иголки зубы. От яростного рыка обитающие в кубе существа испуганно заметались, начали сбиваться в клубки.

– Что еще ты можешь сказать? – просипел правитель нагхов.

– Если верить Сердцу, то боги в этот раз не вмешаются, – сказал маг, глаза которого выпучились так, что стали в два раза больше, а на горле напухли складки, – им будет просто не до того. А мы под шумок сможем сделать то, что не сумели пятьсот и три тысячи лет назад.

– Ни один другой народ во многих мирах не ждал столько, сколько мы, – произнес император торжественно. – И вот час настал. Мы вернем все, чем владели до Войн Второго Рождения. Захватчики будут истреблены.

– При одном условии, – маг поднял лапу, – если то, что нарушает равновесие, не окажется уничтожено быстро.

– Да, ты прав, – император задумался, глаза его задвигались, дыхание стало шумным. – Придется отправить на материк небольшой отряд из лучших магов и воинов. Чтобы они нашли того, кто нарушил равновесие, и взяли его под опеку или… убили, если так будет целесообразнее.

– Мудрость императора превыше всего, – маг издал чавкающий звук, означающий высшую степень почтения.

– Хотелось бы в это верить, – кивнул правитель нагхов. – А теперь идем, нам нужно столько всего еще сделать.

Обмениваясь репликами, маг и император покинули Изумрудный покой. С легким щелчком закрылась дверь, и куб, полный теней, погрузился во мрак и тишину, точно вовсе исчез из этого мира.

Когда справился с сонливостью, настроение улучшилось. Зашагал быстрее, бодро подумал, что сегодня куда-нибудь удастся выйти. Когда уши поймали далекий, слабый звук, напоминающий приглушенное мяуканье, Олен на мгновение остановился. Прислушался и решил, что среди таких деревьев могут бродить разные мороки. Но звук долетел вновь, в нем прозвучала откровенное страдание.

Олен в детстве не мог терпеть чужих мук. Бросался вынимать занозу из собачьей лапы, затаскивал обратно в гнездо выпавших птенцов. Плакал, когда слышал жалобный голос кошки, у которой утопили котят, не мог смотреть, как режут кур. Над ним смеялись, но он не обращал внимания.

Позже, когда начал ходить на охоту, привык и к крови, и к тому, что иногда надо причинять боль живым существам. Но сейчас что-то дрогнуло в душе, как в пять лет, и Олен без раздумий повернул в ту сторону, откуда доносилось мяуканье.

А через десяток шагов добрался до того, кто его издавал.

У подножия огромного дерева на спине лежал паук. Длинные лапы подергивались, брюхо было распорото, и из него вытекала густая зеленоватая жидкость. А рядом с ним, влипнув боком в паутину, стоял рыжий, необычайно крупный кот с кисточками на ушах и толстым мохнатым хвостом.

При виде человека он зашипел, встопорщил усы, но шипение перешло в жалобный мяв.

– Как уж тебя угораздило? – произнес Олен мягким, успокаивающим голосом, каким всегда разговаривал с животными. – Больно? Ничего, потерпи, сейчас я тебя выпутаю. Ведь ты не будешь кусаться?

Кот не ответил ничего, только моргнул огромными янтарными глазами. Олен взял нож поудобнее и медленно пошел к паутине. Когда заметил, что среди рыжей шерсти посверкивают золотые пряди, а в глазах зверя нет зрачков, по спине побежали холодные мурашки.

Нож коснулся серой нити, кисточки на концах ушей дрогнули. Пушистый хвост, которому позавидовала бы любая лиса, причудливо изогнулся, но кот больше ничем не показал, что обеспокоен.

Все время, что Олен одну за другой перепиливал «веревки» паутины, зверь стоял неподвижно.

– Вот и все, – последняя нить с треском лопнула. – Интересно, что ты за хищник такой?

Кот заурчал, громко и басовито, хвост задрал трубой. Повел мордой и, словно самая обыкновенная домашняя киса, потерся боком о бедро человека. На штанах остались рыжие клочья.

– Это значит – спасибо? – Олен улыбнулся. – А как насчет погладить?