Дмитрий Казаков - Солнце цвета стали

– Хорошо… – глуповато улыбаясь, промямлил Нерейд, и тут же за его спиной возникла темная фигура. Ивар успел краем глаза заметить кивок хозяина; и на голову рыжему викингу обрушилась суковатая дубина.

Она с треском переломилась, а Ивар, затылком ощутив приближение опасности, дернулся в сторону. Ему удар пришелся по плечу. Оно тут же заныло. Гневно взревел Кари.

Ивар вскочил, ощущая, как дрожат ноги, махнул рукой назад, попал во что-то мягкое. Только потом увидел, как сбитый кулаком тип, из тех, что ранее сидели в углу, катится по полу.

Остальные плотной цепью окружали викингов. В руках сверкали ножи.

– Эй, что тут происходит? – вялым, не своим голосом спросил Хаук. И его одурманило странное пиво.

– Ограбление! – глумливо ухмыльнулся хозяин, с лица которого исчезли последние остатки дружелюбия. – Вы, грязные варвары, прибываете в Константинополь только затем, чтобы потратить деньги. Так что не все ли равно, где вы их оставите? И не вздумайте обнажать мечи, тут же позову стражу! Кто докажет, что не вы первыми начали?

Ивар, взявшийся было за оружие, тут же отдернул пальцы.

– Ну что, отдадите золото по-хорошему? – спросил трактирщик.

– Нет! – В голосе конунга прозвучала холодная ярость. – Бей! Одину слава!

Удар Кари был такой силы, что попавший под него разбойник с глухим воплем улетел к стене, где и затих. Ивар ринулся вперед, ощущая, как путаются мысли – то ли от дурмана, то ли от бешенства…

Руку ошпарила боль, но ему было все равно, и он всадил кулак в горло одного из бандитов. Тот упал, а Ивар, не раздумывая, прыгнул на второго, повалил его и принялся остервенело колотить по лицу.

Когда поднялся, то все было кончено. Неудачливые грабители в живописных позах возлежали на полу и столах, а Кари доламывал о голову хозяина остатки лавки, которой, судя по всему, дрался. Ингьяльд обсасывал покрытые кровью костяшки пальцев, а Нерейд с перекошенной рожей ощупывал макушку, о которую так удачно сломалась дубина с руку толщиной.

– Запомни, тварь, – сказал конунг на прощанье, – что северяне слишком крепки для твоего пойла!

Про боль в предплечье Ивар вспомнил лишь тогда, когда они подходили к кораблю. Осмотрев руку, он обнаружил на локте небольшой, но глубокий порез.

Утро началось с тупой головной боли. Пораненная рука тоже давала о себе знать, но по сравнению с раскаленным слитком, засунутым внутрь черепа, болезненные ощущения в ней напоминали легкую, приятную щекотку.

– Чем нас вчера опоили? – простонал Ивар, усаживаясь на лавке. – Не может же после двух кружек пива так башка трещать!

– А я думал, она у меня одного разламывается на куски, – хмуро отозвался Нерейд, который, судя по всему, не спал уже давно, – от доброго удара березовым поленом…

– Ну вот, – деланно огорчился подошедший Арнвид, – а мне казалось, что твоя голова и вправду каменная. Все надеялся, что ты редкая, переходная форма жизни между людьми и йотунами.

– Иди ты к Сурту! – лениво выругался Нерейд, отмахнувшись, и тут же сморщился. – Охо-хо!

– Вчера ведь едва до корабля добрели… – Ивар потер виски, боль слегка отступила. – Плетемся в порт, у Нерейда башка разбита, у меня рука кровит, у Ингьяльда на роже пара синяков, все опухшие и еле на ногах держимся. Навстречу эти типы с мечами: откуда, мол, такие веселые? Хорошо, конунг нашелся – с прогулки, сказал, возвращаемся…

– А стража чего? – Эриль захихикал.

– А ничего!. – Ивар затряс головой, вспоминая. – Зен-ки выпучили, привязались: а чего все в крови? Конунг помялся и брякнул: упали! Старший стражник: что, сразу все? Да! – отвечает ему Хаук. И по восемь раз подряд! На той улице, где мы гуляли, очень темно было, а земля неровная!..

– И что, пропустили вас? – поинтересовался Сигф-ред.

– А куда им было деваться? – Ивар пожал плечами. – Клинки наши проверили, ну так те чистые, без крови…

Со стороны причала донесся равномерный топот, словно там маршировал целый отряд местной стражи. Повернув голову, Ивар обнаружил, что почти так оно и есть. Отряд действительно маршировал, вот только состоял не из ленивых и неряшливых портовых вояк, годных только на то, чтобы пугать пьяниц.

К драккару решительным шагом направлялось не меньше пяти десятков отборных воинов в золоченых пластинчатых доспехах и алых плащах. Впереди всех, блестя обнаженными торсами, четверо чернокожих тащили в носилках худого, длинноносого человека. Одежда на нем была заткана золотом.