Дмитрий Казаков - Я, маг!

– Нет. – Могучий Владетель широко улыбнулся. – При чем тут они?

Мир оказалось заключать проще простого. Харальд, истомленный вчерашними перипетиями, проспал до полудня, а когда явился в общую залу, то Свенельд уже ждал его с благостной улыбкой на лице. Пивной дух, шедший от краснолицего Владетеля, не оставлял сомнений в источнике его хорошего настроения.

– Пришел? – пророкотал он приветственно. – Тогда давай мне руку.

– Зачем? – подозрительно поинтересовался Харальд.

– Просто пожми мне руку, – был ответ. – После такого рукопожатия война между нашими Владениями невозможна как минимум год. Даже если один из нас вздумает начать конфликт, все окажется против Него – недовольство вассалов, восстания черни, трудности с набором войска, так что он будет вынужден отказаться от своей затеи.

Харальд пожал протянутую лапищу, в очередной раз поразившись ее размерам.

– Так что я приехал сюда, – снова повторил Свенельд и сделал изрядный глоток из кружки; по лищ его разлилось выражение крайнего довольства, – не только чтобы на тебя поглазеть.

– Да, похоже, – не стал спорить Харалъд, хотя проведенный только что ритуал показался ему очень сомнительным. Наверное, из-за своей простоты, – Когда выезжаем?

– Сегодня. Чего время тянуть? – благодушно ответил Свенельд и замахал рукой в сторону хозяина, требуя очередную кружку пива.

Они ехали вместе до города Сандри, и Владетель, недавно еще считавшийся врагом, оказался прекрасным попутчиком. Путешествовать вместе с ним было легко и приятно. Но каждый вечер, на постоялом дворе ли, или в лесу около костра, Харальду приходилось искать уединения, чтобы раскрыть том с ползучими цветными пятнами на обложке. Если почитать не удавалось, то на следующий день младший из Владетелей становился раздражителен и желчен.

Когда над выросшими впереди крепостными стенами удалось различить флаг – три белые лилии на пурпурном поле, он произнес ядовито:

– Знаешь, Свенельд, меня когда-то чуть не женили на этом гербе!

– Не может быть. – Старший из магов вскинул густые темные брови и захохотал. – И как же ты выкрутился?

– Сбежал.

Расстались они у северо-западных городских ворот, противоположных тем, через которые въехали в Сандри. Свенельд повернул на север, к дому, а молодого Владетеля ждал путь на запад, в родовые земли. В том, что он хочет повидать Дину, Харальд не признался бы никому

– Ну, счастливо, – сказал Свенельд и хлопнул бывшего спутника по плечу так, что тот едва не упал. – Желаю тебе не сойти с ума.

– Интересны твои напутствия! – ответил Харальд с улыбкой. – Счастливо и тебе. Желаю долгого правления.

Владетели улыбнулись друг другу, и вскоре Харальд остался один на желтой пыльной дороге, уныло уходящей за горизонт.

Над миром воцарилась жара, и Харальд ехал по утрам и вечерам, не изнуряя ни себя, ни лошадь. В полдень небо словно теряло цвет, становясь белесым, а расплывчатое пятно солнца обрушивало на изнемогающую землю волны беспощадного зноя. Иногда в вышине начинали клубиться облака, намекая на дождь, пару раз из сизых, устрашающего вида туч доносился грохот, но ни капли воды не пролилось из их толстых утроб. Тучи уползали, словно ленивые небесные горы, и небо вновь очищалось.

Растения в полях и лесах вяли, покрывались пылью, и безумно жужжали среди них расплодившиеся насекомые. Собаки в деревнях жестоко страдали и даже забросили свое извечное занятие – облаивать путников. Лишь лениво шевелили хвостами, да тяжко дышали, высунув длинные языки, и провожали одинокого всадника глазами.

О людях Харальд не привык задумываться, но все же обратил внимание, насколько тощими и изможденными выглядят крестьяне. Черные от загара, они смотрели на родовитого запавшими глазами, и Владетелю становилось очень неуютно под этими взглядами. Невольно он проверял, на месте ли меч, и погонял лошадь.

Один из жарких, изнурительных дней близился к концу, когда из-за поворота показался поселок, в котором стоял дом Дины. Как и в случае с Бабилем, Харальд совершенно не узнавал знакомых когда-то мест. Утешал себя тем, что не был тут много лет.

Медленно, пытаясь восстановить в памяти проведенное здесь время, ехал он по улице мимо больших богатых домов. В какой-то степени вернуться в прошлое удалось, знакомыми показались даже некоторые из виденных лиц, и в тот самый миг, когда Харальд готов был улыбнуться воспоминаниям, сердце его подскочило, словно подстреленный заяц, и далее помчалось в бешеном ритме, чего ни один длинноухий со стрелой в боку проделать не сможет...