Дмитрий Казаков - Солнце цвета ночи

Они были темными, как ягоды терна, и очень спокойными.

– Привет вам, дети Кецалькоатля, – сказал правитель хуастеков сильным и низким как рев тура, голосом. – Клянусь Вечным Небом, вчера я думал, что избавился от вас навсегда…

– Где наши соратники? – спросил Ивар.

– Они живы, – ответил правитель, – но находятся далеко отсюда. Вам не нужно беспокоиться об их судьбе, подумайте лучше о своей.

– Она в наших руках, – Ивар демонстративно поднял меч. – И в руках Норн. Не советую проверять, насколько крепко мы держим оружие. Крови будет не меньше, чем при жертвоприношении.

Откуда-то из темноты выскользнул согбенный старик в длинном плаще и набедренной повязке. Зашептал что-то на ухо правителю, злобно поглядывая в сторону викингов.

– Ох, не нравится мне этот старичина, – сказал Нерейд. – Всадить в него стрелу, что ли?

– Ладно, – правитель кивнул, на лице его отразилось сомнение. – Боги отказались принять ваших сородичей в качестве жертвы, но отпустить вас просто так я тоже не могу. Вы убили множество наших воинов.

– Они напали, мы защищались, – Ивар пожал плечами.

– Неважно, – правитель нахмурился. – Вы пролили кровь, оставили жен без мужей, матерей без сыновей и дома без хозяев. Так что нам остается положиться лишь на волю Неба…

– Что там бормочет этот дядя, никак не пойму? – досадливо сказал Нерейд.

– Поединок предлагает, – пояснил Ивар.

– Если воля Неба склонится в нашу сторону, то вы станете рабами на срок в год, – торжественно сказал правитель. – Если в вашу, то вы вольны идти на все четыре стороны, и никто не станет чинить вам препятствий.

– Не пойдет, – Ивар покачал головой. – Если мы победим, то захотим узнать, где наши соратники и как к ним добраться.

Правитель хуастеков метнул гневный взгляд из-под бровей – не привык, что с ним спорят – заскрипел зубами:

– Ладно, так и быть.

– Каковы условия поединка? – Ивар ощущал, как ноет спина, болят натруженные ноги и саднят стертые пятки, и думал, что против отдохнувшего и быстрого противника долго не продержится.

– Обнаженными, один на один, перед всеми. До момента, пока кто-то не сможет продолжать.

– Хорошо, – Ивар повернулся к своим.

– Ты что задумал, конунг? – глаза Нерейда, темные, как у хуастеков, сверкнули гневом. – Тебе нельзя на бой выходить! Мало ли что случится – и кто тогда дружину возглавит? Давай я!

– Я моложе и дерусь лучше, – влез Ульв. – Болтун, тебе ли этого не знать?

Рыжий викинг покраснел так, что стало заметно в свете факелов, кончики ушей заалели.

– Я могу сразиться, любого вобью в землю по уши, – пообещал Кари.

– Нет, – проговорил Ивар негромко, но галдящие викинги разом умолкли. – Из-за меня мы отправились в этот поход, попали сюда. Если я проиграю, то это значит – удача отвернулась от меня, и вам предстоит выбрать нового предводителя. Если выиграю, то достоин вести дружину дальше.

Он стащил кольчугу, за ней рубаху, поежился от прикосновения ночного холодка. Когда снял сапоги, то Нерейд скорчил страшную рожу и зажал нос, а Ульв проговорил:

– Портянками его, портянками. Ни один враг не устоит!

– Готов ли ваш поединщик? – громко спросил предводитель хуастеков.

– Готов, – Ивар, стараясь не вступать на мозоли и от этого косолапя, точно утка, вышел на открытое место.

Противник ждал его – огромный, с толстыми руками и ногами, лентами татуировок на мускулистом торсе. Помахивал мечом под стать росту, обсидиановое лезвие мрачно блестело.

– Начинайте же, и пусть Темное Небо, Тескатлипока явит свою волю! – сказал правитель хуастеков, а все его воины издали дружный крик.

– Укуси тебя Нидхёгг, – пробормотал Ивар, покрепче ухватив рукоять меча.

Противник улыбнулся, показав ровные белые зубы, шагнул вперед и чуть в сторону. Ивар отступил, ловя малейшие движения хуастека, положение ног, частоту дыхания, напряжение мышц и дрожание век.

Нерейд смотрел, как два бойца готовятся к схватке, ощущал, что волнуется и даже боится – не за себя, а за друга, с которым провел на одном драккаре столько лет.

Тело хуастека казалось высеченным из красного дерева, на руках вздувались могучие мышцы. Он выглядел опасным, как молодой ягуар, а с губ его не сходила улыбка.

Ивар топтался на месте, чувствуя себя неловко без одежды. По пояс был загорелым, а вот ноги белели, будто рыбье брюхо, копна выгоревших волос падала на плечи.

Опытный глаз мог заметить в движениях конунга легкую заторможенность, появляющуюся у того, кто сильно устал.