Дмитрий Казаков - Солнце цвета ночи

Деревья стояли тесно, будто воины в боевом строю, выставили ветви, увешанные сотнями листьев. Ниже виднелись кустарники, из густой травы торчали цветы, такие яркие, что при взгляде на них болели глаза.

От стены зелени шел мощный дурманящий аромат.

Над ухом Ивара зазвучало мерзкое жужжание, перед лицом закружился комар с полосатым брюшком, здоровенный, как воробей, с длинным хоботком, похожим на иглу.

– Ничего себе, – Ивар вскинул руку, сжал кулак, внутри хрустнуло. – Если комары тут такого размера, то какие волки?

– Скоро узнаем, – Арнвид присел, что-то внимательно разглядывал в траве.

Ивар поправил пояс с мечом, повернулся к драккару. На чудеса время найдется потом, сейчас первая забота – устроить стоянку, сделать так, чтобы дружинники поели и отдохнули.

Голодные и усталые – не воины.

Змея, выглядящая так, словно купалась в радуге, подняла голову и зашипела, выбросив черный раздвоенный язычок.

– Какая гадина! – восхитился Нерейд. – Вот, помню, у меня женщина была, такая же красивая и ядовитая!

– А с чего ты взял, что эта змея с ядом? Может она как уж? – Арнвид нагнулся, чтобы рассмотреть получше, не удерживай его Ивар, еще бы и в пасть заглянул, пересчитал зубы.

– Красота всегда идет рука об руку с ядовитостью! – мудро заметил Нерейд.

Змея, поняв, что странные существа не годятся на ужин и не собираются на нее нападать, поползла дальше. Зашелестела трава и гадина скрылась из виду, растворилась в зарослях.

– Пойдем назад, – сказал Ивар. – И так далековато от лагеря забрались.

Идея пройтись по лесу пришла ему в голову вечером, когда солнце коснулось верхушек деревьев и стало немного прохладнее. Следом увязались эриль и Нерейд, любопытством могущий померяться с кошкой.

Темнело быстро, между стволов бежали тени, крики обитающих в кронах тварей звучали глуше и мягче.

– Вот и пришли, – когда впереди мелькнул огонь костра, Ивар вздохнул с облегчением.

У пламени сидели викинги, болтали и смеялись, по кругу передавали бочонок с пивом. На огне подрумянивались куски мяса, неподалеку валялась пятнистая шкура странного оленя, буквально в сотне шагов от стоянки убитого Дагом.

– А, вот и конунг, – оскалил зубы Ульв. – А то уж мы обрадовались, что его звери съели…

– Я сам вас всех съем, – ответил Ивар, усаживаясь на бревно. – Пиво пьете? А если обратно плыть, что делать будем?

– Оно все равно портится, горчит, – Сигфред в доказательство отхлебнул из кружки, причмокнул с отвращением. – Придется отыскать таверну в этом краю, а иначе никак не доплывем…

Ивар хмыкнул, потянулся к мясу. Не успел выбрать кусок получше, как из тьмы на освещенное пространство выступил Даг.

– Сюда идут, – сказал он. – Пятеро. Не прячутся.

– Хотя бы люди? – Ивар с тоской подумал, что поесть пока не удастся.

– Люди, – ответил следопыт. – Ну что, пропустить или перестрелять из засады?

– Пропусти, – сказал Ивар. – Так не нападают. Кари и Ингьяльд остаются со мной, остальные на драккар.

Дружинники заворчали, повскакали на ноги. Ученик эриля подгреб к себе меч, Кари сел прямо.

Ждать долго не пришлось – зашелестели листья, донесся звук шагов и из зарослей выступили люди, один впереди, а еще четверо – сзади.

– Приветствую вас, о пришедшие из воды, – сказал передний, вскидывая руки в универсальном жесте мира.

– Привет и тебе, явившийся из леса, – ответил Ивар, с изумлением разглядывая мелкокостных мужчин, облаченных в длинные светлые балахоны и высокие сандалии.

Предводитель держал в руке жезл, украшенный пучком перьев, а деревянный шлем на его голове украшала оскаленная голова огромной пятнистой кошки, сохраненная так искусно, что казалось – зверь еще жив, следит свирепыми желтыми глазами.

Ач-Тепек, наблюдающий за богами деревни Куауточко облегченно вздохнул – существа, приплывшие на спине громадного змея с множеством лап, оказались наделены умением разговаривать.

Не зря он еще днем отверг предложение напасть на них. Подумал тогда, что повелевать таким чудовищем могут могучие колдуны либо явившиеся из подземного мира демоны.

На демонов чужаки не походили, но сами видом внушали страх – огромные, каждый вдвое крупнее любого в деревне, волосы у двоих благородно черные, но у третьего – блестят расплавленным золотом.

А глаза – тут Ач-Тепек ощутил благоговейный трепет – синие, точно бирюза.

Такие, как были у изгнанного за море Кецалькоатля, Пернатого Змея, мудрого повелителя ветров и величайшего вождя, какого знали люди. Или это его дети вернулись, как предсказано пророчеством?