Джек Йовил - Серебряные ноготки

Из одежды на мужчине были только кальсоны, надетые задом наперед. Кислевита била дрожь от плохо сдерживаемой, молчаливой ярости. Неизвестно, из чьей постели его вытащили, но он явно предпочел бы оказаться там, а не здесь. Пожилая женщина в поношенной, но чистой одежде плакала, пряча лицо в ладонях. Она повторяла снова и снова, всхлипывая: «Я многие годы продавала лекарственные травы. Это законно». Несколько закоренелых пьяниц все еще храпели, не проспавшись. Интересно, что они скажут, обнаружив, что попали в исправительную колонию. Напротив Вукотича сидели трое гномов, связанные вместе. Коротышки горько сетовали на судьбу. Они толкались, норовя заехать друг другу в глаз, и ругались на языке, не понятном наемнику.

Жуфбар оказался иным на этот раз. Прибыв в город, Клей Глинка склонил на свою сторону городского лорда-маршала Владислава Бласко. На улицах расклеили плакаты, запрещавшие азартные игры, пьянки, драки, танцы, «нескромную» музыку, проституцию, курение в общественных местах и продажу запрещенных зелий. Вукотич посмеялся над помпезными указами, посчитав, что их повесили красы ради. На празднике в честь бога сражений город наводнят толпы свободных от службы солдат. Как можно ждать от них, что они не будут играть в кости, пить, драться, веселиться, волочиться за девками или жевать «ведьмин корень»? Это просто смешно. Однако приверженцы Глинки в черных балахонах сновали повсюду. Теоретически они не должны были носить оружия, однако символом священной войны их предводитель выбрал двухфутовый железный посох, на котором были начертаны Семь заповедей чистоты. Этот посох последователи нередко приводили в качестве неоспоримого аргумента, внедряя новые законы.

В первое утро в городе Вукотич увидел трех громил в рясах, которые дубасили уличного певца. Они избили парня до потери сознания, а затем поволокли его в один из недавно открывшихся Храмов Чистоты. Там, где раньше были бары и пивные, появились кофейни, одобренные блюстителями морали. В каждом из таких заведений проповедники заменили музыкантов, а сборщики пожертвований - приветливых женщин. Когда Вукотич в последний раз был в Жуфбаре, по улице Главных врат невозможно было пройти без того, чтобы полдюжины распутных девиц не попытались навязать свои услуги, а торговцы не предложили порцию «ведьминого корня» за пять монет. Кроме того, с десяток разномастных уличных артистов завлекали публику на свои представления. Теперь наемник обнаружил в центре города только занудных клириков, бубнящих о грехе, и моралистов, сующих кружки для сбора пожертвований под нос прохожим.

Справа от Вукотича находилась женщина. Он различал аромат ее духов среди менее приятных запахов, исходивших от других арестантов. Его соседка сидела с чопорным видом, сведя колени и выпрямив спину. Судя по выражению ее лица, она испытывала скорее скуку, чем отчаяние. Женщина была молода и одета в неприлично тонкие шелка. Ее волосы были изящно уложены. Она носила дешевые украшения и красила глаза и губы. В облике незнакомки было что-то хищное, цепкое и голодное. «Проститутка», - предположил Вукотич. Шлюхи составляли не менее трети всех заключенных, ехавших в фургоне. Последователи Глинки проявили к ним особенную суровость.

Первый день праздника начался хорошо. Вукотич принял участие в торжественной церемонии открытия и послушал речи заезжих вельмож. Императора представлял не кто иной, как герой Максимилиан фон Кенигсвальд, великий князь Остланда, чей младший сын Освальд прославил себя тем, что одержал победу над Великим Чародеем, Вечным Дракенфелсом. После церемонии Вукотич понял, что ему нечего делать. В конце недели он выяснят, какие генералы набирают людей. Но сейчас все были заняты тем, что встречались со старыми друзьями и слонялись в поисках развлечений. Вукотич присоединился к Снорри, жрецу Ульрика, наполовину норсмену по происхождению. В свое время они вместе обороняли Эренград от троллей. Старые приятели решили прошвырнуться по злачным местам. Однако первые несколько таверн, куда они заглянули, оказались невероятно скучными. Смущенные хозяева объяснили, что им запрещено подавать что-либо крепче пива или разведенного вина, да и то лишь в невероятно короткий период вечером. В углу всех питейных заведений сидели моралисты в балахонах, следя за соблюдением законов, установленных Глинкой.

Когда Вукотич и Снорри отправились на штурм третьего бара, к ним подошел невысокий человек в шапочке с черным пером и предложил - за определенную плату, разумеется, - отвести их в такое место, где никого не интересовала борьба за нравственность и связанные с ней ограничения. Поторговавшись немного, они передали посреднику монету, после чего парень с черным пером повел их через лабиринт улиц в старую часть города, а затем вниз, в заброшенный туннель. Первоначально в Жуфбаре жили гномы, поэтому рослому выходцу с севера пришлось согнуться вдвое, чтобы пробраться через подземный ход. До них донеслись музыка и смех, и на сердце у воинов потеплело. Кроме того, они, наконец, смогли выпрямиться. Как выяснилось, они попали в «передвижной трактир», на пирушку, которая организовывалась то тут, то там, дабы избежать столкновения с поборниками нравственности. Тем вечером она проводилась в старом оружейном складе под землей. Группа эльфийских менестрелей играла что-то веселое, громкое и бесшабашное, а их поклонники жевали «ведьмин корень», чтобы лучше оценить музыку. Парень с черным пером предложил им пару высушенных корешков, и Снорри сунул один из них в рот, желая погрузиться в яркие сновидения, но Вукотич отказался от зелья, отдав предпочтение крепкому черному пиву, которым славился Жуфбар. Полуобнаженные девушки танцевали на временной сцене, цветные фонари вращались, вились клубы ароматного дыма. Для гостей были выставлены большие бочки, и вино текло рекой. Игроки в кости и картежники ставили на кон стойки монет. Гном-клоун рассказывал неприличные анекдоты о Глинке, Бласко и других выдающихся борцах за нравственность, и, надо сказать, шутки находили живой отклик у аудитории. Кто-то зарабатывал огромные деньги на этом «передвижном трактире». Разумеется, едва Вукотич осушил первую кружку и начал оглядываться, ища свободную девушку, началась облава…

Читать дальше