Джек Йовил - Серебряные ноготки

- Это значит, что мы должны больше репетировать. Придумывать более интересные шутки.

- Вздол! Откуда ему знать? Пожалуй, я высосу его кловь!

- О нет, и думать не смей, Влад. - Ранаштик сердито встряхнул куклу. - Примите мои извинения, господин Зирк…

- Долой людей!

- Иногда его заносит. Он очень темпераментный. Как и все вампиры.

Ранаштик зажал кукле рот ладонью, заглушив дальнейшие протесты. Влад яростно вертел головой.

Они были полной противоположностью Хельге и Генриху. Два человека в одном теле, а не один - в двух.

Чудно.

Детлеф усадил Мелиссу на стул и растолкал ее. Девочка проснулась, оскалив клыки и сверкнув красными глазами.

- У меня начинается ужасная головная боль, - заявила она.

- Я знаю, каково это.

Хельга и Генрих проскользнули к барной стойке. Они стояли по бокам от Ранаштика. Их руки обшаривали его карманы, а языки трепетали рядом с лицом сильванца.

- Свежая кровь…

- …благородная кровь.

- Он из рода фон Карштайнов, - предупредила Мелисса.- Лучше оставьте его в покое. Его родственникам может не понравиться, если вы полакомитесь им.

Близнецы разозлились.

- Неужели у каждой коровы, которая заходит сюда…

- …есть патрон или защитник?

- Как досадно…

- …и обидно!

- Можете укусить маленького, - сказала Мелисса.

Детлеф не понимал, что она имела в виду, пока Хельга или Генрих - трудно определить, кто именно, - не бросилась на Влада, впившись клыками в дерево.

- Не порань мне запястье, - поморщился Ранаштик. Физиономия близнеца, который не кусал куклу, скривилась так же, как и того, который опробовал крепость своих зубов на деревяшке. Зашипев, Хельга и Генрих удалились.

Ранаштик снял Влада с руки и осмотрел белую манжету.

На его коже не было ни единой царапины.

- Следовательно, ты даже не заинтересованная сторона? - уточнил Детлеф.

- Я бы так не сказал. Я не хочу быть вампиром, но остаюсь графом фон Карштайном. Я сознаю, что последователи Бланда не будут вникать в такие тонкости, когда начнут мстить за убийство отца-настоятеля. Мне наверняка вобьют кол в сердце, как если бы я был бароном Вьетзаком.

- Ты знаешь о заговоре? - ошеломленно спросила Мелисса.

- О да. Об этом только и говорят за кулисами. Керреф слышал эту новость от Антонии, которой сказала костюмерша Евы, которая…

Детлеф подумал, что желание Мелиссы исполнилось и он снова играет фарс.

- И конечно, - продолжал Ранаштик, - все случится сегодня ночью. Она сейчас должна быть в храме. Будем надеяться, что убивать людей у нее получается не так хорошо, как все остальное.

- Ты знаешь, кого Вьетзак нанял, чтобы убить Бланда? - осведомился Детлеф.

Ранаштик кивнул:

- А вы нет?

- Что это было? - спросила Женевьева.

- Я ничего не слышала, - ответила Лизель фон Сутин чуть более поспешно, чем следовало.

Вампирша забыла, что ей не полагается иметь сверхострый слух, как у летучей мыши. Никаких явных признаков для тревоги не было. Она уловила лишь негромкий шум, похожий на сдавленный стон. Но может, ей почудилось.

- Думаю, мне следует проверить отца-настоятеля.

- Его охраняет ночная стража.

Сестра Лизель комкала свой рукав. Женщина была встревожена, почти испугана.

Ночные способности Женевьевы обострились. Ей пришлось напрячь верхнюю губу, чтобы прикрыть удлинившиеся зубы.

- Никому не станет хуже, если я проверю.

Неохотно, как показалось Женевьеве, секретарь-глашатай позволила ей уйти. Девушка пересекла квадратный дворик, направляясь к апартаментам Бланда. Лизель поколебалась мгновение, затем пошла следом за ней. Шаги сестры гулко разносились в тишине. Вампирша махнула ей, призывая не шуметь.

Женевьева нырнула под полог и сразу поняла, что случилось что-то плохое.

На первом посту караульные неуклюже распростерлись на полу.

Запах свежей крови ударил Женевьеве в ноздри, как «пыль демона». Ее ночное зрение обострилось. Она увидела алые пятна на глотках стражников. Кровь, толчками вытекающая из двойных ран на горле, скапливалась в складках их одеяний. Нечто подкралось к этим двоим и атаковало со скоростью змеи.

Или вампира.

Нападавший застиг охранников в тот момент, когда они подкрепляли силы едой. Куски хлеба и сыра валялись вокруг, залитые кровью, - огромным количеством крови! Из разбитых кружек расплескался крепкий чай с молоком. От обилия запахов у Женевьевы защипало глаза, что мешало ей сосредоточиться. Кровь, чай, молоко, сыр. И еще какой-то неприятный растительный аромат.