Виктор Точинов - Полкоролевства в придачу (из сборника Фэнтези 2007)

Стоило лишь заменить святилище на лавку шельмы-торговца, а храм на логово Эйниса. А вместо вечерней молитвы подставить активные методы допроса, к которым Изабо не замедлит перейти — если я не куплюсь на ее предложение…

— Хватит изображать раздумья, Арно! — прервала мои арифметические экзерсисы инквизиторша. — Не тяни время! Ты с раннего детства умеешь мгновенно сообразить, как избежать заслуженных розог…

Она сделала знак орку. Братец Брокюлар приблизил свое лицо к моему, глубоко втягивая воздух ноздрями.

— Ты так и не сказала, что нужно тебе… — решил я потянуть время еще немного.

— Мне нужен Эйнис. Рыжий Эйнис. Живым.

— Зачем?

— Это мое дело. Я ведь не спрашиваю: чем и как ты собираешься заняться со спасенной Иветтой? Отвечай немедленно — где Рыжий?

Она вновь кивнула орку. Тот надвинулся, занес дубинку… Я понял: если не отвечу, Брок сломает мне руку. Или ногу…

— В Тур-де-Буа Эйниса сейчас нет, — быстро сказал я. Рабы-орки порой излишне старательны.

Она взглянула на своего мохнатого прислужника. Тот кивнул.

— Где он?! Отвечай быстро!

— Не знаю, где человек, которого ты называешь Рыжим Эйнисом… Могу лишь строить догадки и предположения… — ответил я обтекаемо.

Орк вновь кивнул — но с едва заметной паузой. Я перевел дух и незаметно подмигнул своему приятелю-паучку. Дальше будет легче…

Дело в том, что обмануть орка невозможно — ни человеку, ни другому орку. Ложь они чуют — в самом буквальном смысле. Эти мохнатые парни превосходят чутьем легавых собак. А человек, вот незадача, когда лжет — пахнет чуть по-другому. Пот выделяется несколько активнее, вроде бы… Человек не заметит, но нос орка не провести ни спокойным лицом, ни уверенным тоном. Оттого-то инквизиция, и королевские суды, и прочие занимающиеся допросами господа скупают практически всех поступающих на рынок рабов-орков. С тех пор как этих верзил натаскали вынюхивать ложь, искусство мастеров заплечных дел весьма захирело.

Изабо не давала передышки:

— Выкладывай предположения! Все, без остатка!

Как я не вслушивался — стук копыт с улицы не доносился. Пришлось затягивать разговор с риском для собственных конечностей:

— А где гарантии, Изабо? Хотя бы одна-единственная гарантия — что после получения информации братец Брок не разобьет мне череп куском дерева, который так старательно сейчас сжимает?

Лицо Изабо исказилось. Я, отверженный изгой, посмел обвинить ее в нечестной игре! Орк по ее знаку отложил дубину и…

Ох-х-х!

Давненько я не получал этаких плюх по лицу… Силен, зараза…

Едва в голове смолк колокольный звон, я надрывно выкрикнул:

— Не распускай лапы, скотина!!!

Затем я добавил тираду, сплошь состоящую из низкого, модулированного рычания. И продолжил на понятном Изабо языке:

— Ты, мохнатая мразь, имеешь дело с коронованной особой!

За этими словами последовало еще одно мое модулированное рычание, перемежаемое короткими подвываниями.

Во взгляде Изабо мгновенно загорелся огонек подозрительности.

— Где это ты научился болтать по-орочьи? — И тут же, не дожидаясь ответа, резко спросила у Брока: — Что он сказал? На вашем языке?

Гортань орка с видимым усилием выдавала чуждые ей звуки человеческой речи:

— Он… говорить… моя матушка… отдалась древесному питону… и… и…

Ай да Брок! Умница! Расцеловал бы тебя в мохнатую морду! Не выполнить приказ хозяйки он не может, и не ответить на прямой вопрос не может, — иначе запечатанный словом Изабо бронзовый ошейник попросту задушит беднягу… Но перевести мою вторую фразу — лишь её — он мог. И сделал это! Не рассказывайте больше при мне анекдотов о безмозглых орках…

— Достаточно! — оборвала сестрица перевод заковыристого орочьего ругательства. И — как я и надеялся — не смогла оставить без ответа пассаж о коронованной особе:

— Насколько я помню, милый братец, герцогство Аргайл, жители которого имели несчастье тебя короновать, уже три года как не существует! А до этого твои подданные несколько месяцев старательно искали тебя по всему Пограничью… Даже, поговаривают, заготовили плаху красного дерева и топор с вызолоченным лезвием — на случай поимки!

Голос ее был полон яда — но время-то шло! Монахи успеют к вечерней молитве!

— Неважно, — ответил я, постаравшись придать тону величие, достойное коронованной особы. — Отречение я не подписывал, и акт низложения мне зачитан не был. Перед вами Великий герцог Аргайлский в изгнании.