Впрочем, битва была далека от завершения. Последний стоящий на ногах огр пригнулся, готовый нападать. Что еще хуже, чудовище, которое я подстрелил, и то, чье ухо я рассек, не были мертвы. Оба упрямо пытались подняться и вернуться к битве.
Мне стало немного легче, когда рядом вновь появилась Гвенвивар и пронеслась между мной и моим последним противником. Я подумал было, что кошка собралась прикончить одного из раненых огров, но Гвенвивар пробежала мимо борющихся чудовищ и совершила прыжок над головами перепуганных, сбившихся в кучу пленников. Я понял, почему она это сделала, услышав звук спущенных тетив — явились орки-часовые с запада. Затем до меня донесся громоподобный рык, за которым вполне предсказуемо последовали вопли ужаса.
Потребовалось бы нечто большее, чем несколько орчьих стрел, чтобы остановить могучую Гвенвивар.
Глянув в сторону, я заметил, что гоблин-пленник успел вскочить и убежать, спасаясь в ночи. Я не обратил на него особого внимания, еще не зная, какой глубокий след этот гоблин оставит в моей жизни.
Все мысли о трусливых гоблинах исчезли из моей головы, как только невредимый огр начал теснить меня. Он сделал первый взмах — вернее, первые два или три. Я держал защиту, осторожно стараясь не открываться. Как я и ожидал, гнев огра возрастал с каждым промахом. Его атаки становились все более яростными, более открытыми для ответных ударов. Я четырежды ударил эту тварь, сделав болезненные — если не слишком серьезные — раны в его шкуре, когда увидел, что огр с рассеченным ухом поднимается с земли.
Мой противник бил дубиной все снова и снова, мне приходилось уворачиваться. Я атаковал, обрушив на него быстрый и яростный шквал жалящих ударов, заставив его попятиться, переступая гигантскими ножищами. Затем я повернулся и бросился к нетвердо стоящему на ногах огру. Монстр с трудом поднял свою огромную дубину — к нему еще не вернулось достаточно сил, чтобы удерживать оружие. Он взмахнул ей, но медленно и неуклюже, и я ушел от удара, просто отступив назад на шаг. Я последовал за завершающей движение дубиной, яростно замахиваясь обеими саблями. Не знаю, сколько кровавых линий они прочертили на морде этого огра. В одно мгновение все черты твари исчезли, смявшись в одну багровую массу.
Когда труп гиганта рухнул, я осмотрелся вокруг и приободрился, увидев, что огр со стрелой в груди уже не будет сражаться — да и делать что-то другое тоже. Он валялся лицом вниз, настолько неподвижный, что я не стал сомневаться в его смерти.
Это значило, что остался только один, легко раненный. Я знал, что могу победить любого огра в поединке, что, если полностью сосредоточусь на битве, огр и близко не подойдет, чтобы нанести мне удар. Всегда готовый сражаться против этих мерзких существ, я ощутил мимолетное разочарование, когда я повернулся и понял, что огр сбежал и скрылся в ночи.
Впрочем, легкое сожаление исчезло, когда я вспомнил о пленниках. К моему облегчению, пятеро фермеров одолели орков на юге лагеря, и из всех ранен был только один, самый молодой. Рико самодовольно улыбался, и мне очень хотелось стереть эту ухмылку с лица хвастуна.
Немногим позже Гвенвивар, крадучись, вернулась в лагерь, проверив область на западе. У пантеры была пара небольших ран от орчьих стрел, но ничего серьезного. Битва закончилась, три огра и восемь орков были мертвы, а другой огр и с полдюжины орков спаслись бегством. Полная победа, и никто из нас не был убит.
Все же я не мог не признать, что в этой битве не было нужды. Впрочем, мысли о том, чтобы выбранить Рико, быстро улетучились из моей головы, когда я увидел, как приветствуют друг друга Тармен и его семья, а другой фермер снова встречает пропавшего брата.
— Где Нойхайм? — требовательно спросил Рико. Его грубый тон удивил меня. Если он потерял родича, ребенка или брата, я ожидал бы скорби. Но я не слышал скорби в его вопросе, только бездумный гнев, как если бы его оскорбили
Фермеры смущенно переглянулись, и в конце концов все взгляды обратились на меня.
— Кто такой Нойхайм? — спросил я.
— Гоблин, — объяснил Тармен.
— Среди пленников был гоблин, — сказал я им. — Он сбежал во время сражения в сторону северо-запада.
— Тогда мы пойдем за ним, — без колебаний заявил Рико, нисколько не задумываясь об освобожденных людях. Я счел его слова абсурдными: разве мог одинокий гоблин стоить страданий этих мужчины, женщины и мальчика, которые прошли через такие испытания?
— Ночь продлится еще долго, — сказал я ему, и тон мой был далек от его собственного. — Разожгите огонь заново и позаботьтесь о раненом. Я пойду за беглецом.
Читать дальше