Пирс Энтони - Цвета Ее Тайны

– У меня как раз есть кое-что необычное, – сказала она. – Может, возьмешь себе в качестве выкупа?

– А что это? – спросил Рогонос.

– Моя астма, – сказала она. – Я от нее хриплю.

Че пришлось придержать челюсть рукой, чтобы она не отвалилась. Неужто она говорила это серьезно?

– Какая великолепная идея! – как всегда, восхитилась Яне, и кентавр опять поморщился.

– Хрипишь? – заинтересованно переспросил Рогонос. – А громко? Ну-ка, хрипни!

Окра хрипнула. Весьма основательно.

Че нетерпеливо топнул копытом. Время уходило, а они тратили его на какие-то глупости.

– То, что надо, – заявил Рогонос, – беру.

На сей раз Че успел подхватить челюсть лишь у самой земли. По части тупости этот Рогонос мог переплюнуть любого огра.

– Получи, – сказала Окра, уже не хрипя и положила на нос чудища что-то невидимое.

– Пррроххходите, – прохрипел Рогонос с донельзя довольным видом и покинул тропу. Некоторое время из кустов доносился его радостный удаляющийся хрип.

– Ну ты даешь, – сказал Че Окре. – Я вижу, в настоящие тупые огрицы ты никак не годишься.

– Боюсь, ты прав, – печально согласилась она.

Все поспешили к горе. Караульные гоблины с изумлением уставились на трех незнакомок, но поскольку те сопровождали Гвенни, пропустили их беспрепятственно.

Правда, чтобы провести новых спутниц в гору, девочке пришлось выбрать самый высокий вход, поскольку и Мела, и Яне, и Окра вдвое превосходили ростом любого гоблина.

Когда они добрались до главной пещеры, там их уже поджидал окруженный приспешниками Горбач. Паршивец притащил грязное перо из хвоста гарпии, уверяя, что его владелица была самой настоящей старухой. Он был совершенно уверен в том, что Гвенни в Горбе не появится, и, чтобы стать вождем, ему нужно только дождаться вечера. Приятно было посмотреть, как вытянулась его физиономия при виде сестры.

А вот лицо Годивы просветлело.

– Гвендолин, наконец-то ты пришла! – воскликнула она, бросаясь навстречу дочери. За ней неотлучно следовали три верных соратника: Придурок, Недоумок и Идиот. Будучи знаком с ними, Че находил их не такими уж плохими ребятами, особенно для гоблинов. Во всяком случае, они всегда соглашались принести детям вместо противных, полезных для здоровья продуктов вкусной шипучки и сластей. Годива, разумеется, догадывалась о сговоре детишек с ее верными телохранителями, но не подавала виду. Для взрослой, и тем более для мамы, она отличалась снисходительностью и полагала, что детей следует иногда баловать. Конечно, не сверх меры.

Пока Годива обнималась с дочкой, Че представил ее свиту своим новым спутницам.

– Знакомьтесь: это Придурок, Недоумок и Идиот.

Нет, нет… – торопливо добавил он, заметив на лицах женщин удивление, – я не обзываюсь. Их так зовут, и имена у них по гоблинским понятиям весьма благозвучные. – А это Мела, Окра и Яне. Они побудут здесь, пока их ракета не будет готова к полету. Кстати, не могли бы вы проследить, чтобы в нее никто не забрался?

– Ладно, – сказал Придурок и заторопился наружу.

Остальные, однако, остались на месте. Оба таращились на русалку.

– Мела, – шепнул ей Че. – Поправь юбку!

Русалка торопливо схватилась за подол юбчонки, так и норовившей показать краешек ее трусиков. Кентавр подумал, что не мешало бы поговорить с Годивой, мастерицей по части нарядов, насчет более подходящего платья для Мелы. Как-никак в горе полно несовершеннолетних, а такие трусики, как у нее, запросто вышибут мозги и у любого взрослого.

– Ну и где-то, что находилось «меж роком и твердью»? – ехидно спросил Горбач, снова поднабравшись куража.

– Здесь, – сказала Гвенни, указывая на коготь, находившийся в руках Окры.

– Ха, какой-то старый коготь! Речь шла не о нем, а о драгоценном яйце.

– Речь, – подчеркнуто спокойно произнесла девочка, – шла не о яйце, а о предмете, находящемся «меж роком и твердью». Коготь как раз там и находился, между птицей рок и ее каменным гнездом. Таким образом, задание мною выполнено.

– Но я имел в виду яйцо! – завопил мальчишка.

– В каком смысле? – воззрилась на него Гвенни. – Задание составлял не ты, так откуда же тебе знать, что там имелось в виду? Или же ты смухлевал и подсунул мне свою собственную писульку?

Горбач понял, что спор не сулит ему ничего хорошего, и предпочел сменить тему.

– Ладно, так и быть. Будем считать, что это задание ты выполнила, но вопрос еще не решен; Завтра поединок, сестричка.

– Поединок?! – воскликнул Че. – Но девочки не участвуют в поединках.