Ален Лекс - Левый глаз дракона

Демонстрация Орденом Церкви магической силы выбила Квадраата из привычной колеи. Как такое могло произойти, в голове у него не укладывалось. Изначально Наисвятейший был скорее атрибутом, чем истинной силой, истинным богом. Церковники никогда не могли призвать ни толики магии. В конце концов, их никто никогда не обучал, как этой магией пользоваться!

И вот пожалуйста! Неслыханная, несусветная весть: их академия в Гринатаире практически стерта с лица земли, их ученики – в застенках Ордена Церкви и не могут оттуда выйти. И формально – формально! – Кхенеранна не в чем было упрекнуть. По словам многочисленных очевидцев, бойня в Гринатаире действительно началась только после того, как какой-то маг устроил подъятие всех близлежащих кладбищ и дикий марш скелетов по городу. Формально Кхенеранн просто защищал мирное население.

Глава Пресвятого Ордена замер в центре зала неподвижной статуей. Под низко надвинутым капюшоном глаза его сверкали двумя драгоценными камнями. Он был безумно доволен сложившимся раскладом.

Он готовил наступление на Орден Высокой Магии многие годы, втайне от Гласты экспериментируя с призывом первородных сил и формируя свою тайную армию. И вот, когда до запланированного удара оставались считаные минуты, к нему ворвался взмыленный церковник, которому было поручено отыграть торжественную службу в главном храме Гринатаира в честь свадьбы Арриера. Этот церковник был мелкой пешкой, не посвященной до конца в детали планирующейся атаки.

Упав на колени, заплетающимся языком он доложил, что маги перехитрили их. И сбивчиво рассказал, как в самый разгар его службы в храм влетела крупная летучая мышь, объятая белым пламенем, и справила свои естественные потребности прямо ему на голову, походя обгадив все священные реликвии. После чего, конечно, ни о каком продолжении службы речи быть не могло. Разумеется, никто, кроме черных магов, не мог бы подослать в святой храм такое мерзкое создание.

А спустя пару минут другой церковник принес известие, что на улицах города происходит какое-то странное колдовство. Кхенеранн лично видел танцующие парочками скелеты, сияющие изнутри синим огнем.

Формально Кхенеранн объявил охоту за головой непутевого мага, потревожившего покой жителей Гринатаира. А про себя он произнес горячую благодарственную молитву Наисвятейшему. Ибо чем, как не милостью его бога, было столь фантастическое, столь замечательно удобное совпадение?

И Наисвятейший ответил ему! Счел его достойным и ответил! Глава Ордена до сих пор словно погружался в сладкое масло, вспоминая этот прекрасный момент.

Он уже начал подниматься с колен, завершив молитву и собираясь лично руководить переворотом в Гринатаире, когда воздух его маленькой часовни наполнился ярчайшим светом, несмотря на ночное время. Свет казался живым и наполненным собственной, неотмирной силой и разумом. Этот свет был невыразимо прекрасен. На несколько томительно долгих мгновений ему показалось, что нечем дышать. Пол неожиданно ушел у него из-под ног, заставив распластаться ничком на каменных плитках.

Вокруг разлился горьковато-нежный, пронзительный запах свежесрезанных цветов. Свет проник сквозь Кхенеранна, и тот неожиданно ощутил себя невероятно защищенным и спокойным, словно врата лучшей жизни уже раскрылись перед ним.

– Подними взор, сын мой. Подними и посмотри на меня. Ибо ты избран, чтобы свершить великое дело! – Густой теплый голос колокольным звоном отражался от стен, заполняя все пространство часовни.

Кхенеранн, не в состоянии унять нервную дрожь, поднял глаза. Свет шел от возникшей прямо на алтаре высокой фигуры, закутанной в длинную золотую мантию.

Неужели это действительно… Неужели сам… В горле церковника мгновенно пересохло. Он судорожно сглотнул и снова пал ниц. Он читал про такое в старых хрониках, но одно дело – читать, и совсем другое – лично лицезреть явление бога! Это не могло быть ничем иным! Сила, напитавшая окружавший его свет, словно погладила его изнутри, даря чувство тепла и уюта.

– О Наисвятейший! Чем заслужил я столь великую милость лицезреть твой облик? Что ты прикажешь сделать мне? – Он старался говорить ровно, но голос предательски дрожал. Церковник хотел найти в себе силы и поднять взгляд, чтобы запечатлеть в памяти образ бога, но тело отказывалось подчиняться ему.

Кхенеранн действительно верил – фанатически верил в Наисвятейшего и его заветы, – и теперь душа его трепетала от невыразимого восторга.