Игорь Ковальчук - Северянин

– Кораблик. Ха! Самый крупный куррах на Островах! Его мой дед построил, знаменитый корабел – и вот видишь! Ходит до сих пор. Семь бурь пережил.

– Так и должно быть. Хорошие корабли строят на несколько поколений.

– Хм, – на лице здоровяка отразились одновременно и обида, и уважение. – Много ли кораблей в своей жизни ты построил?

– Я кораблей не строю. Я кузнец. Но кое-что об этом деле знаю, если понадобится, в грязь лицом не ударю…

– Одно дело знать. Другое – строить! – запальчиво бросил кельт, судя по выговору – гойдел.

– У нас корабли строят иначе, – примирительным тоном сообщил викинг.

Тут уже пошел другой разговор. В глазах местного мастера ревнивое недовольство сменилось интересом, он принялся допытываться, как именно строятся корабли на родине собеседника.

Экда быстро понял, что болтовня затягивается. Сначала он пристроился неподалеку на бревне, потом поковырял в зубах, а потом стал искательно оглядываться в поисках костра, к которому можно присоседиться и немного перекусить. Викинг даже не заметил исчезновения спутника – он был погружен в подробное обсуждение достоинств и недостатков норвежских кораблей всех видов и размеров. По его словам получалось, будто недостатков у родных ему судов нет вообще, во что здравомыслящий кельт поверить не мог.

Они поднялись на борт курраха и принялись рассматривать каждую мелочь – гребные люки, крепление мачты, устройство скамей и кормового весла. Агнар из любопытства заглянул и в трюм – там были плотно уложены тюки, и, похоже, корабль готовили к отплытию. Места в трюме было достаточно, но, пожалуй, загружать ладью под завязку не следовало, она могла слишком глубоко осесть и потерять часть ходовых качеств. Грубо говоря, стать довольно неповоротливой.

– Я вот одного не понимаю – зачем же было грузить корабль на суше, а не после того, как на воду спустишь? Тяжесть ведь лишняя!

– Какая там тяжесть! Это шерсть, ее плотно нельзя складывать, а то испортится. Да и не так ее здесь много.

– Знаю я, таскал на своем горбу.

– Это хозяин решил. Видно, больше негде было хранить.

– Ну, тоже верно.

От кораблей разговор перешел на путешествия. Как выяснилось, куррах этот принадлежал старшему родственнику мастера, чьи предки с давних пор занимались строительством судов. И рассчитывать на его помощь викинг не мог, потому что корабль с грузом шерсти эринских овец направлялся на материк, как раз туда, где в родные Агнару времена располагалась Нейстрия. Однако обожающий произведение рук своего деда гойдел был готов помочь приятному собеседнику.

– Я знаю одного купца, который отсюда окольными путями собирается в Египет. Думаю, он тебя сможет доставить в Магриб. Главное, чтобы ему понадобился еще один работник. Грести-то ты наверняка умеешь.

Скандинав хмыкнул.

– Я много чего умею.

– А пообедать можешь с нами. Да и о чем тебе беспокоиться? Не возьмет этот торговец – будет другой.

– Да уж… – пробормотал молодой мастер, соображая, сколько нужно времени друидам, чтоб вынюхать, где он находится. – А скоро ли отбывает тот корабль?

– Да я слышал, будто бы то ли сегодня к вечеру, то ли завтра утром. Правда, странно будет, если пустится в путь вечером. Кто же вечером выходит в дорогу? Правда, я слыхал, будто он чародей. В смысле, будто бы купец волшебством балуется. Может, поэтому…

– Что же может изменить чародей, пусть и самый лучший?

– Ветер подколдовать, чтоб грести не пришлось, да от мелей и рифов отвести. Не знаю. Сам я никогда с чародеями на одном корабле не ходил.

– Словом, переговорить с хозяином корабля надо прямо сейчас, – Агнар поскреб в затылке и огляделся. – Только вот найти бы моего спутника.

– Я его видел, кажется. Вон у того костра.

– Уже пристроился к котлу. Вот тебе и едино… – он запнулся и исправился. – Вот хитрец, а! Первым делом брюхо набить! Пойду…

– Ждем тебя у нашего котла. Твой друг наверняка не откажется еще разок перекусить.

У купца, собиравшегося так далеко на юго-восток, оказалась небольшая весельная курраха с широким полосатым парусом. Сам купец – смуглокожий немолодой мужчина с необычными повадками, почему-то в светлом длинном одеянии, – увидев его, викинг сперва решил, что нарвался на очередного друида, – но страх быстро прошел: он быстро сообразил, что друиды тут ни при чем. Чужеземец отлично говорил по-гойделски, и, как догадался скандинав, знал еще немало наречий и языков. Это был типичный торговец с жестким, цепким взглядом, с постоянным радушием на губах и безжалостной практичностью в душе.