Шон Макмуллен - Путешествие «Лунной тени»

– Но… Но Ларментель пал… Сэр, а как же триумф?

– Он твой, командующий Ралзак. Оставайся здесь, поступай с городом как сочтешь нужным. Сделай из него пример для всех остальных, чтобы они знали и боялись. В конце концов, ты – повелитель Серебряной смерти.

Ралзак покосился в сторону в поисках человека, лицо которого оставалось под маской из темно-малиновой ткани, но Сайфера нигде не обнаружил.

– Когда Серебряная смерть избрала вас своим носителем, Сайфер кричал, чтобы заставить вас подчиниться, но у него ничего не вышло, – признался Ралзак.

– В самом деле? И что сделал ты?

– Я вышвырнул его из шатра за дерзость.

– И Серебряная смерть приняла тебя как повелителя? Любопытно. Что же ты сделал такого, чего не сумел сделать Сайфер? Никаких заклинаний, молитв, гаданий или ритуальных песнопений… Любопытно, очень любопытно.

Несмотря на притворное удивление, Варсовран отлично знал секрет Серебряной смерти. Повелителем становится не тот, кто носит монстра на себе, а тот, кто предоставил ему тело, а затем отдал приказ. Ралзак помог Варсоврану надеть на себя Серебряную смерть. Именно тот человек, который помогает другому облачиться в Серебряную смерть, становится повелителем этого чудовищного оружия. Но Варсовран не стал говорить это вслух. Ралзаку не обязательно знать эту важную тайну.

– А где Сайфер? – поинтересовался император.

– Он здесь, – ответил Эйнзель. – Я говорил с ним всего несколько минут назад.

– Убей его, Ралзак. Он знает так много, что стал опасным.

– Считайте, что это уже сделано, сэр, – мгновенно откликнулся Ралзак.

Сайфер находился поблизости, но предпочел скрываться в толпе. Он услышал свой смертный приговор и поспешил ускользнуть, по дороге избавившись от приметного, длинного плаща и оставшись в обычной синей военной форме. Шлем с плюмажем и темно-малиновую маску он тоже выкинул. Раньше он закрывал лицо не для того, чтобы оставаться неузнанным, а чтобы легко раствориться в толпе, сбросив маску. На всякий случай он заранее приготовил новый шлем с другим офицерским плюмажем и свежую боевую лошадь, что обошлось ему ценой двух чужих жизней. Уже через пару минут после того, как прозвучал смертный приговор, Сайфер превратился в одного из многочисленных вестовых. Таких посланников армия насчитывала немало, так что никому не показалось странным появление еще одного всадника, стремительно скакавшего на запад.

Тем временем Варсовран указал в пространство над городом.

– Серебряная смерть все еще там, – сказал он Ралзаку.

– Не понимаю, сэр.

– Я должен написать для тебя ряд заклинаний, которые надо пропеть до того, как пробьет восемь утра, их надо повторять в определенные дни на протяжении нескольких месяцев. Это заклинание призывает Серебряную смерть и делает ее еще могущественнее. Она сможет чаще порождать огненные круги. Ты должен будешь повторять эти заклинания снова и снова, пока ее сила не иссякнет и она не рухнет с неба на землю в своей изначальной форме. Когда это произойдет, найди ее и принеси мне. Эйнзель, сейчас ты поедешь со мной.

– Но, ваше величество, откуда вы все это знаете? – решился спросить потрясенный Ралзак.

– Я носил на себе Серебряную смерть в течение пяти месяцев, командующий, и все это время я разделял ее мысли.

Еще не просохли чернила на свитке, как Варсовран в сопровождении Эйнзеля и эскорта отборных воинов из личной охраны Ралзака отправился в путь. Ралзак возглавил триумфальную процессию, которая вошла в город через главные ворота. За ним двигались ряды тяжеловооруженных уланов. Ларментель теперь напоминал могущественную и исключительно красивую королеву, оказавшуюся во власти смертельной болезни. Как ни странно, помимо внутренней цитадели, город почти не пострадал, он был по-прежнему полон богатств и потенциальных рабов, а его дух сожжен чудовищным пламенем. Хорошо одетые горожане семьями спешили вдоль прекрасных, широких и прямых улиц, пересекали чистые, увитые плющом площади, и все это – добыча для уставшего от осады и агрессивно настроенного войска Варсоврана. Уже раздавались пронзительные крики, стоны боли, смешанные с громким смехом победителей, и вспыхивали пожары, не имевшие ничего общего с ошеломляющим магическим пламенем Серебряной смерти.

Ближе к центру Ралзак увидел руины стен цитадели… длинную, выжженную полосу, которую кое-где пересекали обгоревшие до угольной черноты остатки деревянных балок и опор. Массивные, окованные металлом дубовые створы ворот сгорели и превратились в пепел и куски оплавленного железа, а дальше простирались раскаленные останки внутренней крепости. Обломки университетских башен походили на огарки свечей, а купола дворца рухнули, обнажив конструкции, которые теперь выглядели, словно гигантские птичьи гнезда, наполненные скорлупой от разбитых яиц. Ралзак понял, что это обломки кровли куполов. Командующий приблизился, чтобы разглядеть руины. Он заметил, что здания, уничтоженные Серебряной смертью, не просто сожжены, а почти расплавлены, а жар явно шел от центра, как будто там находилась чудовищная печь. Расположенные поблизости дома тоже опалило ужасное пламя, а улицы были усеяны обуглившимися трупами тех, кто оказался рядом с цитаделью в момент удара.