Карен Линч: Непреклонность

Даже импы вели себя тихо и странным образом избегали меня, и я обнаружила, что соскучилась по их шарканьям и болтовне за стеной чердака. Я не могла поверить, что буду тосковать по этим маленьким друзьям-воришкам.

Это была большая глава в моей жизни, с которой я не могла достойно попрощаться, и каждый раз, когда я думала об этом, моё сердце испытывало боль. Я знала, что Реми было запрещено видеться со мной, но отъезд, так и не встретившись с ним в последний раз, оставил небольшую брешь в моей душе. Я хотела сходить к утёсу в надежде, что он сможет выйти или даже оставить ему сообщение в пещере, на случай если он когда-нибудь вернётся туда, но Николас сказал, что это было слишком опасно и все остальные согласились с ним. Роланд побледнел всего лишь от простого упоминания этого. Я была одной единственной, кто не испытывал дискомфорт от вероятности вернуться на место, где я едва не умерла.

– Пора.

Мы втроём обернулись к Николасу, который стоял на верхних ступеньках. Он настоял также и на своём пребывании здесь, так что наш обычно просторный дом ощущался довольно-таки переполненным прошлой ночью. Роланд с Питером этому не обрадовались, но Николас оставлял нас одних по большей части, позволив нам провести нашу последнюю ночь вместе. Я едва видела его сегодня, потому что большую часть времени он провёл на улице, разговаривая по телефону – весьма вероятно, занимался организацией переезда. Я не ожидала, что он вернётся так скоро, и моё сердце начало учащённо биться. "Я не смогу справиться с этим!"

Должно быть, Николас увидел мою панику.

– Я отнесу твои сумки. Используй всё время, которое тебе необходимо.

Я натянуто кивнула. Как только он ушёл, я повернулась к Роланду, и он заключил меня в ещё одно удушавшее объятие, вероятно, попытавшись восполнить все те годы, когда я отказывалась обниматься. Я всё ещё старалась отдышаться от этого, когда Питер притянул меня к себе в своё объятие. Никто из нас не заговорил, потому что мы слишком боялись слёз, которые последовали бы. Это не "прощай", напомнила я сама себе, когда оторвалась от них и повернулась в сторону лестницы.

Оставалось сделать только одно дело, и я страшилась этого больше всего остального. Я нацепила смелое выражение лица и спустилась вниз в кабинет Нейта, где он сидел за своим компьютером, сделав вид, что работает. Безмолвие его клавиатуры выдало его, и когда он поднял взгляд, я увидела, что его глаза были слегка покрасневшими. Мы ранее провели несколько часов вместе, и я считала, что этого будет достаточно, чтобы попрощаться друг с другом, но глядя на него прямо сейчас, я понимала, что этого никогда не будет достаточно ни для кого из нас.

– Уже почти пора ехать.

Он вздохнул.

– Знаю.

Он обогнул стол и ещё до того, как он остановил кресло, я обвила руками его шею.

– Я люблю тебя, Нейт.

– Я тоже тебя люблю, – он держал меня, пока я плакала и затем пока успокаивала саму себя достаточно для того, чтобы отпустить его. Затем он заключил мою руку в свою ладонь: – Ничто из того чтобы мы ни сказали, не сделает этого гораздо легче для каждого из нас. Я просто хочу, чтобы ты знала, как я горжусь тобой и как гордился бы твой папа, если бы он был здесь. Ты прошла через такое, что сломало бы взрослого мужчину, и я знаю, что куда бы ты ни отправилась, с тобой всё будет хорошо. Если бы я не верил в это, я не смог бы тебя отпустить.

Я прочистила горло.

– И ты будешь принимать нектар Птеллона, как я тебе наказала, три капли каждый месяц.

Нейт не хорошо отреагировал, когда я назвала пузырёк с темно-красной жидкостью кровью Птеллона, и потребовалось немного убеждения, чтобы заставить его поверить, что это на самом деле был просто нектар.

– Я не забуду.

– Я позвоню тебе, как только прибуду на место. И обещай мне приехать на Рождество.

– Ничто меня не удержит от этого.

– Я ловлю тебя на слове, – я отказывалась говорить ему "до свидания", так что я сказала: – Скоро увидимся.

Роланд с Питером проводили меня до чёрного внедорожника, припаркованного рядом с машиной Нейта. Позади внедорожника стоял белый фургон, загруженный моим имуществом. Двое Мохири, которых я узнала благодаря событиям в Портленде, стояли близ фургона, разговаривая с Николасом, и я увидела Криса, прислонившегося к водительской двери внедорожника.

Я повернулась, чтобы подарить своим друзьям одно последнее объятие, когда услышала громкое карканье и шелест крыльев над головой.

– Какого хрена...? – издал Крис, и четверо Мохири тотчас пришли в состояние боевой готовности, когда большая чёрная птица резко полетела в моём направлении.