Генри Балмер - Корабли Дуросторума

— Я не уверен, что это сон, дьявол его забодай!

Дж. Т. Уилки и сам начал привыкать к безумной мысли, что это может быть не сон.

Они торопливо пошли вперед.

Пещера быстро закончилась гладкой глиняной стеной. Все остановились. Вокруг сгустилась атмосфера ожидания.

— Здесь нет никакого прохода, — пробормотал Полак.

— Дама, которая нашла дорогу в обвалившуюся угольную шахту, может найти и выход из пещеры, — кисло ответил Дж. Т. Если это реальность, значит, он должен привыкнуть к ней и не воспринимать происходящее, как сон.

— И что теперь, Графиня? — громко спросил он.

Женщина улыбнулась. Коротышки вздрогнули и отпрянули от них.

— Эринелды знают, когда копать и когда исчезать. Я вижу, в тебе развито чувство юмора, Дж. Т. Мне это нравится.

— Нужна техника, чтобы прокопаться сюда, — сказал Полак, с вызовом уставившись на женщину. Она поглядела на него в ответ.

— Мы идем… другим путем. — Она резко дернула за цепочку. — Соломон, проведи нас… через последний кристалл. Обезьяна двинулась вперед, что-то невнятно пробормотала и застыла на месте, словно ее внезапно разбил паралич. Дж. Т. Уилки прошиб пот, когда он взглянул туда, где секунду назад толпились коричневые коротышки — эринелды. Казалось, их толпа внезапно поредела.

— Самое трудное было найти Проход в земную шахту, — сказала Графиня. — Конечно, есть несколько в Западной и Восточной Германии, несколько в Венгрии, а также в ваших родных Штатах. Но эта часть вашего мира… — Она внезапно замолчала. Эринелд, стоявший в паре ярдов от Уилки, исчез.

Уилки с трудом перевел дыхание.

Другой эринелд занял его место и в ту же секунду, как его вторая нога коснулась земли, он также бесшумно, таинственно, невозможным образом исчез.

Только через секунду тихий хлопок воздуха, занявшего освободившееся место, подсказал, что кто-то здесь вообще был. Следующим исчез меченосец в синем.

— Ты следующий, Полак.

Графиня сделала знак, Полак двинулся вперед и исчез прямо на глазах ошеломленного Уилки.

— Я не верю… — пробормотал Уилки.

Он пошел к тому месту, где только что стоял шахтер, чувствуя головокружение, тошноту, чувствуя… чувствуя мягкое прикосновение травы, мокрой от росы, тепло летнего солнца на лице, и услышал, как что-то резко кричит человек в синем. Он стоял на травянистом склоне большой долины, увидел, как справа от него материализовался сверкающий драгоценный кристалл, и резко повернул голову.

И закричал.

Через секунду рядом с кристаллом материализовалась Графиня и маленькое существо, которое она назвала Соломоном. Человек в синем снова что-то закричал, сердито жестикулируя.

Уилки последовал туда, куда он указывал рукой. Край долины окаймляли крошечные точки, казавшиеся черными на фоне сияющего неба.

Графиня нахмурилась.

— Palachi, — сказала она. Соломон оскалился и запрыгал.

Его огромная лысая голова покрылась потом. Вид этих черных шариков на горизонте встревожил эринелдов. Они сбились в кучу и запищали своими высокими голосами.

— Мы должны поспешить через это измерение, — сказала Графиня, дергая за цепочку.

Соломон пошел вперед, за ним последовали другие. Кристалл, безжизненный и солнечном свете, плыл позади всех. Соломон принюхивался. Его крошечное морщинистое личико вертелось во все стороны Подстегивая Соломона словами, хотя и непонятными Уилки, но заставляющими его содрогаться, Графиня подгоняла беспомощного маленького человечка.

Наконец, пройдя сотню ярдов по долине, он остановился.

Снова начали исчезать эринелды.

В это время черные точки на склонах долины начали расти. Уилки понял, что они несутся вниз к исчезающей компании. Он не мог различить их формы, но исходящая от них угроза, казалось, подгоняла серию исчезновений. Уилки почувствовал внезапное изменение в почве под ногами и обнаружил, что пролетел около фута вниз и приземлился на голую скалу и щебенку. Вокруг него оскалились горы со сверкающими заснеженными вершинами, от которых протянулись длинные языки ледников. Уилки пробрал холод.

Они снова пошли, на этот раз прямиком к леднику. Никто ничего не говорил. Им приходилось перебраться через огромные валуны, скользить по льду и быть все время настороже. Наконец, Соломон остановился у подножия ледника.

— Как видишь, Дж. Т., я ввязалась в хлопотное дело, чтобы спасти тебя от неминуемой смерти, — сказала Графиня.

— Я очень благодарен, Графиня. Но, если считать все это реальностью, не можем ли мы убраться с этого холода. Я замерзаю.