Роберт Асприн - Мир воров

Воин умолк, затем, бросив взгляд на Принца, продолжил.

— Но за Прецессионной улицей обстановка постепенно ухудшается. Торговцы спорят меж собой, у кого самый богатый выбор краденного и контрабандных товаров. Большинство товара поставляется дельцами, открыто использующими причалы для разгрузки судов. Что не покупают оптом крупные торговцы, продается непосредственно на базаре.

Когда Зэлбар указал на следующий район, выражение его лица заметно ожесточилось.

— Здесь располагается сплетение улиц, известное под названием Лабиринт. Это всеми признанная самая опасная часть города. В Лабиринте средь бела дня обычны убийства и вооруженные ограбления, честные граждане опасаются заходить туда без вооруженного сопровождения. Наше внимание обратили на то, что ни один стражник местного гарнизона не смеет войти в этот район, хотя боятся они или их просто подкупили…

Принц с шумом прочистил горло. Зэлбар состроил гримасу, затем перешел к другому району.

— К северу от города за стеной находится скопище публичных домов и игорных притонов. В сводках сообщается о незначительном числе преступлений в этом районе, хотя мы полагаем, что это скорее от нежелания местных жителей иметь дело с представителями власти, чем от недостатка преступной деятельности. На дальней западной окраине города располагается поселок хибар и лачуг, населенных нищими и всяким отребьем, известный как Подветренная сторона. Из всех жителей, встреченных нами до сих пор, эти кажутся наиболее безобидными.

Закончив доклад, Зэлбар вернулся на свое место среди других воинов, и Принц снова обратился к ним.

— Ваши первоочередные задачи до тех пор, пока вы не получите новые приказания, будут следующие, — заявил он, внимательно оглядывая своих людей. — Во-первых, вы должны предпринять сосредоточенные усилия по уменьшению или полному искоренению мелкой преступности в восточной части города. Во-вторых, вы должны перекрыть контрабанду через порт. Когда это будет сделано, я подпишу указ, позволяющий вам начать действовать против публичных домов. К этому времени моя работа в суде станет не столь напряженной и мы сможем наметить план действий по борьбе с Лабиринтом. Вопросы есть?

— Предвидите ли вы какие-нибудь трения с местным духовенством по поводу проекта сооружения новых храмов, посвященных Саванкале, Сабеллии и Вашанке? — спросил Борн.

— Да, предвижу, — признал Принц. — Но трудности по природе своей будут скорее дипломатическими, чем криминальными. В этом случае я лично займусь ими, предоставив вам возможность беспрепятственно выполнять возложенные на вас поручения.

Вопросов больше не было, и Принц приготовился сделать последнее заявление.

— Теперь относительно того, как вам вести себя при выполнении своих задач… — Кадакитис драматично умолк, проведя по собравшимся жестким взглядом. — Я знаю, вы мужественные воины, привыкшие встречать противодействие обнаженной сталью. Несомненно, вам позволяется вступать в схватку, защищая себя, если на вас будет совершено нападение, или защищая любого жителя этого города. Однако я не допущу жестокость или бессмысленное кровопролитие во имя Империи. Какими бы ни были ваши личные чувства, вы не имеете права обнажать меч на любого гражданина до тех пор, пока не будет доказано — я повторяю, доказано — что он преступник . Граждане уже окрестили вас церберами. Позаботьтесь о том, чтобы это относилось только к тому рвению, с которым вы выполняете свои обязанности, а вовсе не к вашей порочности. Это все.

Когда воины уходили из комнаты, они обменялись мрачными взглядами и приглушенными ругательствами. В то время преданность церберов Империи у Кадакитиса не вызывала сомнений, он размышлял о том, считали ли они в глубине души его самого представителем этой Империи.

Свидетельством упадка Санктуария служило то, что скрипторий господина Мелилота занимал роскошное здание, выходящее на Губернаторскую Аллею. Знатный господин, чей дед возводил великолепные дворцы по всему городу, растратил наследство и опустился до того, что проводил все свое время в состоянии блаженного опьянения в наспех пристроенном четвертом этаже с глинобитными стенами, расположенном над прежней крышей, в то время как внизу Мелилот разместил свой постоянно увеличивающийся штат сотрудников и занялся переписыванием книг и написанием писем. В жаркие дни вонь из переплетной мастерской, где варились и обрабатывались кожи, бывала под стать запахам скотобойни.