Александр Бушков - Алый, как снег

Он уже знал, кому отдать приказ, сопровождавшийся многозначительным жестом:

— Шег!

Шедарис поднял автомат и ударил от пояса длинной очередью, ведя стволом справа налево, во всю ширину зала. Почти беззвучно застучали по ковру падающие гильзы. И ничего не изменилось, абсолютно ничего. Словно и не было прошедшегося по залу ливня свинца. Танцующие по-прежнему не обращали на них внимания, продолжали изящные плавные пируэты, пули никому из них не причинили ни малейшего вреда, словно зал был полон призраков — а может, так оно и было? Во многих старинных замках обитают призраки, даже в Латеранском дворце их немало — почему бы даже здесь не оказаться безобидным призракам неизвестно каких, но безусловно старинных времен?

Сварог шагнул вперед, занося топор — черт его знает, что там творилось в подсознании, но он все же в последний момент выбрал не женщину, а мужчину, нанес без размаха удар кавалеру в вишневом камзоле, расшитом белыми цветами.

И — ничего. Лезвие, как и в том зале, где погиб Бони, рассекло словно бы дым или туман — и кавалер, улыбаясь очаровательной девушке в светло-зеленом, продолжал танцевать, как ни в чем не бывало.

— И что? — шепотом спросила Мара.

Сварог решился. У них просто не было другого выхода.

— За мной! — приказал он и двинулся на толпу танцующих.

Ускорил шаг. Ничего не происходило. Он шел сквозь танцующих, как через полосу тумана, и ничего не делалось ни с ним, ни со спутниками. Казалось иногда, что, минуя очередного призрака, он на миг ощущает зябкий холод — но, не исключено, что так именно казалось.

Они благополучно добрались до двери — и вышли целыми и невредимыми. Впереди очередная лестница — на сей раз зигзаг состоит из множества совсем коротких отрезков-маршей.

— Надо же, — сказала Мара с некоторым удивлением. — Второй безопасный зал. Интересно, это наши шансы повышает или как?

— Спроси что полегче… — сквозь зубы сказал Сварог.

И первым направился к лестнице. Все обошлось, но в подсознании что-то вертелось, не выливаясь в конкретные мысли, что-то вертелось…

Дверь с золотой ручкой в виде переплетенных змей отворяется бесшумно и легко, черт, это уже каким-то припевом становится, право слово…

Показалось в первый миг, что они никуда и не уходили — описав круг по неведомым тропинкам, вернулись в только что покинутый зал. Нет, есть отличия, но очень похоже…

Такие же стрельчатые окна по бокам, и алая снежная равнина за ними. Тот же зыбкий, колышущийся свет, идущий словно бы от свечей. Только ковер другой — узоры золотисто-белые, но столь же приятные для глаза. Платья на дамах и кафтаны на кавалерах тоже отчего-то кажутся старинными — но определенно другого фасона. И танец другой — не быстрый, но все же чуточку энергичнее того, первого. А вот музыка практически та же самая — клавесин и два виолона — только мелодия иная. И высокий, нежный, чистый девичий голос начисто лишен и тени грусти, полон невероятной, завораживающей, покоряющей сердце нежности:

Впечатление такое, что язык тот же самый, хотя какой из него лингвист… Вот девичий голос точно другой, уж это-то ясно. Зал, как и первый, заполнен танцующими настолько, что невозможно пройти к двери, никого не коснувшись. Что же, два раза подряд — четыре туза и джокер? А почему бы и нет? «Я везучий, ваше сиятельство!»

Мара сказала тихо:

— А вдруг мы миновали все опасные места?

На сей раз Сварог не позволил себе расслабиться ни на миг.

Как-то плохо верилось, что здесь могут вот так вот взять и кончиться опасные места, не тот замок, следует заранее себя настраивать на самое худшее — тогда, быть может, и повезет, в конце концов, методика старая, но эффективная…

— Шег, — сказал он на сей раз без всяких уточняющих жестов.

Как он и ожидал, Шедарис его прекрасно понял. Автоматная очередь справа налево прошлась по залу, не причинив ни малейшего вреда танцующим, — и они, как те, из первого, словно и не замечали незваных гостей. Сварог взмахнул топором, когда совсем близко от него оказался кавалер в сиреневом, с пышными кружевными манжетами — уже заранее зная результат.

Ну да, так оно и оказалось — будто полосу дыма рубанул, танцор безмятежно проплыл дальше, держа в высоко поднятой руке пальчики юной красавицы в алом.

— За мной, — сказал Сварог, решительно шагая вперед.

И все повторилось — они благополучно достигли противоположной двери, а ощущение зябкого холодка, когда он проходил сквозь очередного призрака, пожалуй, все же следовало отнести на счет самовнушения. Рука лежит на ручке двери, высокий, чистый девичий голос наплывает волной неизъяснимой нежности: