Array Constance_Ice - Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

- История будет сопротивляться? Что ты хочешь этим сказать, Невилл? – нахмурился Гарри.

- Он хочет сказать, Гарри, - вдруг пояснила Гермиона, - что у истории есть своя инерция. И Вольдеморт, пытаясь изменить прошлое, действует против силы инерции, а ты наоборот – собираешься всё вернуть на правильный путь. Значит, законы природы и истории будут на твоей стороне.

- Я тоже хочу сказать тебе ... – Рон откашлялся, словно Демосфен перед речью всей своей жизни, и Гермиона и Невилл тут же, как по команде, повернулись к нему. После чего Рон замолчал, уперев стеклянный взор в пространство. Когда стало очевидно, что в течение ближайших веков его молчание не нарушится, и все расслабились, он наконец, выдавил:

- Ну ты сам знаешь, что я хочу сказать, - и вновь хлопнул Гарри по плечу, да так, что Гарри присел. - Удачи тебе!

***

Солнце палило с пасторально-лазурных небес с яростью берсеркера. Едкие струйки пота стекали из-под шлема, смешиваясь с кровью из царапины на лбу, и жгли глаза. Досадно ныла ссадина, полученная от соприкосновения с краем шлема при падении с лошади. В придачу, падая, Гарри ушиб коленку. Как правильно он поступил, послушавшись совета Годрика и не надев шпор – он бы точно зацепился ими за стремена, и несомненно, был бы раздавлен собственной лошадью, упавшей после столкновения с конём Вольдеморта, а так он просто совершил головокружительный (и очень зрелищный для наблюдателей на южной башне) кульбит и не слишком мягко приземлился на поросшую травой землю. Его противнику, впрочем, повезло не больше – его могучий вороной жеребец устоял на ногах, но всадник не удержался в седле и вместе с застрявшим в наплечнике копьём Гарри тяжело рухнул позади своего коня

Ошибка Гарри заключалась в том, что он не успел вовремя выпустить копьё из рук – кисть машинально сомкнулась на древке мёртвой хваткой, в результате чего Гарри последовал за падающим противником, а бедная его лошадка, не ожидавшая от хозяина такого непрофессионализма, попала копытом в рытвину, споткнулась и осела на бок.

Самое же печальное заключалось в том, что барон Гриндельвальд, он же Вольдеморт, несмотря на вес своего доспеха, значительно превышающего вес гарриного, оправился от падения гораздо легче, чем можно было ожидать – видимо, все те годы, которые он провёл в средневековье (достаточные, чтобы стать бароном и успеть заделать двоих детей), он совершенствовал свои боевые навыки. По крайней мере, все попытки Гарри подобраться поближе к врагу (зажатый в левой руке кинжал ждал своего часа) терпели неудачу – противник стоял незыблемо и несокрушимо, подобно башне из чёрного гранита. Доспех его сверкал на солнце угрюмым масляным блеском, из-под воронёного забрала шлема издевательски поблёскивали глаза (наверняка барон сменил шлем-ведро на более открытый исключительно с целью вывести Гарри из себя). Огромный меч со свистом падал и поднимался, равномерными взмахами очерчивая вокруг своего владельца пространство, куда Гарри хотел и не мог прорваться. Взмах, удар, уход. Взмах, выпад. Выпад с проворотом. Отбил. Звон стали, блеск меча на солнце. Попробуем с фланга, как советовал Гриффиндор. Опять неудача – грозный меч просвистел совсем рядом с ухом, так что Гарри пришлось сложиться в немыслимую дугу.

Эта была совсем не та стратегия, которую разработали Кедоген и Годрик – по той Гарри полагалось самому держать дистанцию, не подпуская более мощного и опытного противника на расстояние удара, заставляя его гоняться за собой, и тем самым выматывая. С учетом того, что Гарри был легче и шустрее, это бы наверняка сработало. Но недостаток турнирного и боевого опыта сыграл злую шутку с юношей – он разгорячился и перешёл в наступление, а барон легко отдал ему инициативу, сам не предпринимая попыток добраться до Гарри. Казалось, он выжидал, присматривался, изучал манеру юношу, начавшего горячиться из-за цепочки сплошных неудач. Или ждал какого-то знака.

«Я не должен позволить ему раздразнить меня, - как заклинание повторял про себя Гарри, - я должен оставаться спокойным». Но в голову закрадывалось невольное подозрение, что противник настолько превышает его в умении махать мечом, что ему ничего не стоит искрошить Гарри в капусту, буде он того пожелает, и только надежда спровоцировать юношу на магическую атаку останавливает его.

Руки с Эскалибуром повиновались со всё большей неохотой, липкий пот разъедал глаза. За спиной надрывалась несчастным ржанием упавшая кобыла, похоже, сломавшая ногу при падении, от её стонов просто сердце разрывалось. Шаг, наклон, выпад. Скрежет меча по мечу, отскок. Трава вытоптана по широкому кругу, в котором двое напряжённо ловят глазами движения друг друга. Дыхание у Гарри сбивалось, но и Вольдеморт, похоже, устал. Сколько они уже тут топчутся?