Владимир Лосев - Вой оборотня

– А вы знаете, что жрецы, пославшие меня сюда, погибли?

– Нам это известно. – Жрец даже не изменился в лице, отвечал спокойно, словно ничего особенного не случилось. – Но это ничего не изменило в наших планах, первая часть каика уже переправлена в нужное место…

– А как вы сумели это сделать?

– Мы нашли хорошего мага, который сплел плотную магическую сеть, в ней каик отнесли на место.

– А где это место?

– Ты это узнаешь, когда заключим новый договор.

– Мне бы не хотелось этого делать.

– Не хочешь – не заключай, но только знай: тогда с тебя никто не снимет проклятия, а оно рано или поздно тебя убьет…

Ну и как после этого спорить? Проклятие по-прежнему сияет надо мной в темноте, а смерть выглядывает из-за моего плеча.

– А когда заключим договор, вы его снимете?

– Нет, пока его не исполнишь. – Мне показалось, что жрец хихикнул. – Проклятие, как и любая магия, оставляет свой след, по которому тебя легко найти. Поэтому оно нам необходимо, да и тебе требуется защита.

– Понятно. – Я вздохнул, мне снова не оставили никакого выбора. – Только поспешите, а то скоро и на ваш храм нападут.

Мы шли по сумрачным лабиринтам подземных ходов, забираясь все дальше в глубь горы.

– Уже пришли. – Жрец толкнул незаметную дверцу. – О нападении нам известно, не беспокойтесь…

– Я и не беспокоюсь.

Мы вошли в большой подземный темный зал. Жрец что-то прошептал, и сразу вспыхнули десятки светильников, осветив огромную каменную плиту, на которой лежал маленький кусочек позеленевшей бронзы.

– Скажите, зачем вам каик? Я слышал о том, что нельзя открывать дверь в чужой мир. Оттуда вырвутся полчища чудовищ, которые убьют всех, в том числе и людей.

– Никто не знает, что находится за дверью. – Жрец сел на край жертвенной плиты, лицо его посерело. – Извините, очень устал, преклонный возраст, видите ли, скверная штука…

– Почему не знают?

– Потому что последний раз дверь открывали тысячу лет назад, за это время очень многое изменилось – выросли человеческие города, почти исчезла раса оборотней, которая когда-то правила в этих землях. По ту сторону двери тоже все изменилось.

– Но один ваш храм уже уничтожили…

– Это неважно. Мы понимаем, чего боятся оборотни. После открытия прохода к нам придет сила, люди станут такими же могучими, как и те, что живут за вратами. Нам это обещали.

– Вас обманули…

– А вы, молодой человек, просто выполняйте, что скажут, не пытайтесь думать, вам это не нужно. У нас времени в обрез, солнце клонится к закату. Как стемнеет, придут убийцы, а мне еще нужно успеть составить магическое сопровождение. Берите артефакт.

Я послушно взял в руки половинку каика, повертел в руках и сунул в карман – такой же кусочек бронзы, что в прошлый раз, старый, позеленевший и почти невесомый. Не было в нем ничего интересного и величественного, только мягкое тепло, да кончики пальцев покалывают тоненькие иголочки.

– А теперь…

Голос раздался откуда-то сбоку. Я оглянулся и увидел, как часть казавшейся целой стены раздвинулась, там за ширмой я опять увидел знакомые фигуры. Два существа, одно высокое, мощное, на двух ногах, с клыками в пасти и когтями на узкой костлявой руке, другое маленькое, больше всего похожее на карлика, только очертания его фигуры постоянно менялись, расплывались, как только я пытался сконцентрировать свой взгляд на чем-то одном.

– Ключник! – Высокая фигура показала на меня острым и длинным когтем. Голос был высоким, гортанным и явно принадлежал не человеку. – Ты должен довести это дело до конца, раз начал, и открыть дверь.

– Ничего не хочу, только вернуться домой, – пробормотал я. – Мне не нравится все происходящее.

– Никому не интересно, что ты думаешь, – произнес карлик. – Ты должен открыть дверь в другой мир и тогда обретешь свободу.

– Кто вы?

– Неужели еще не понял?

– Пока нет…

– Мои сородичи следили за тобой, одни хотели тебя убить, другие – защитить, чтобы ты продолжил путь.

– Оборотни?

– Так нас иногда называют.

– Только мы настолько стары, что даже в людей не можем превратиться. – С этими словами высокий отодвинул ширму, чтобы я увидел их во всей красе. Один был почти похож на человека, если бы не был таким худым и высоким, а второй все время менялся, словно никак не мог запомнить форму. – Никто из сегодняшних юнцов не помнит того мира, именно поэтому им кажется, что оттуда придет беда, а не спасение.

– Это я понял, никто ничего не знает…