Роберт Асприн - Заклинание для спецагента

Замявшись, Фитц отошел на край сцены. Его пальцы беспокойно теребили концы клеенчатого портновского метра, который висел у него на шее. Лора Мэннинг глянула на него с укором, призывая коллегу к профессионализму.

— И внимание! — возгласил режиссер Хью Бэнкс, обходя вокруг сцены. — Первые фонтаны света включаются на рампе на счет шесть. Точно шесть, милочка? — уточнил он, поправив наушники. Прислушался. Кивнул. — И ВЫХОД!

Музыканты продолжали играть.

Лиз и Бобо вооружились всем своим магическим арсеналом. Ни англичанка, ни американец не имели особого желания посвящать друг друга в секреты своих ведомств, но Лиз заявила, что, применяя несогласованные заклинания, они просто не дадут друг другу работать. Но лишь когда она достала свой собственный мешочек с амулетами и прочими приспособлениями и вывалила все наружу, а сам мешочек вывернула наизнанку, Бобо расслабился и позволил ей ознакомиться со своим собственным секретным арсеналом. Он произвел на Лиз большое впечатление. Впрочем, англичанка постаралась утаить свое восхищение — и понадеялась, что Бобо в этот миг сдерживает то же самое чувство. Бывшей Британской Империи, хоть и сильно съежившейся в размерах, негоже сильно отставать от своей бывшей колонии. На каждый американский оберег у Лиз находился свой. С правдоискателями, противоожоговой сывороткой (очень полезная вещь для человека, постоянно колдующего на свечах), глазоотводами для нежеланных очевидцев и прочим тоже было все в порядке.

— Все сначала! — взвыла Фионна, когда мелодия утонула в громоподобном треске. — Меня эти толпы совсем заколебали. Все, кому нечего делать на сцене, брысь отсюда!

И, чтобы окончательно снять все сомнения, испепелила взглядом Лиз и Бобо. Найджел Питерс направился было в их сторону, но Бобо уже подхватил свою коллегу под локоть и потянул в зал. Пятясь, Лиз подобрала себе наиболее удобный НП, откуда просматривалась бы сцена, и остановилась. Питерс метнул в их сторону взгляд, полный немой благодарности. Вид у него был замученный, точно он всю ночь не смыкал глаз.

Зловещая туша «Джамботрона» по сравнению с вчерашним вечером спустилась ниже. Его брюхо ощетинилось круглыми прожекторами и черными коробками — вероятно, предположила Лиз, то было оборудование для спецэффектов. Со всех сторон «Джамботрона», скрывая от зрителей осветительные приборы, свисали огромные плакаты группы — причем разные. С каждой стороны на первом плане находился кто-то один из четырех членов группы. Про себя Лиз заметила, что Фионна изображена прямо-таки в виде невесты Франкенштейна: разинутый рот, искаженное ужасом лицо. Тут Лиз не смогла сдержать усмешки.

В зал вошла деловитая процессия — человек десять обоего пола в джинсовых робах. Они внесли на плечах алюминиевые ящики. Все они были незнакомы Лиз. Она потянула Бобо за рукав.

— Телевизионщики, — пояснил тот.

У Лиз сердце упало в пятки.

— Они что же, будут транслировать концерт живьем? В таких-то обстоятельствах? Дело пахнет катастрофой!

— Спокойно, — утешил ее Бобо. — Никакой прямой трансляции не будет — только запись. Камеры у них с длиннофокусными объективами. Мистер Питерс сказал, что они хотят снимать сцену с полудюжины разных точек. Лучшие планы будут показывать на экранах «Джамботрона» — чтобы даже с дешевых мест были видны драматические рожи и все такое.

— Отличная мысль, — просияла Лиз. — Когда между публикой и сценой целое футбольное поле, большие экраны — просто находка.

Ей вспомнилось, что из аппаратной музыканты кажутся не больше фигурок на свадебном торте. Неужели посетителей концертов это устраивает? В то же самое время «Джамботрон» продолжал ее нервировать. Исполинский ящик абсолютно неподвижно свисал со своих опор, но ни капли доверия он у Лиз не вызывал. «Прямо-таки тучи Судного дня», — в очередной раз подумалось ей.

— Утро доброе, агент Будро, — раздался у них за спиной звучный голос.

Обернувшись, Лиз и Борей увидели мистера Уинслоу, административного директора комплекса. Как и прежде, он был в щегольском белом костюме. Он подошел пожать Бобо руку. — Вот зашел посмотреть… как идут дела. Все чудесно, а?

— Знаете ли… — начал Борей.

Эдди Винсент энергично ударил по клавишам электрооргана. Нестройный аккорд вырвался из колонок, пронзительный, как гудок на стройплощадке, извещающий о конце рабочего дня. Все схватились за уши.

Страдальческие складки избороздили лицо мистера Уинслоу.