Владимир Лосев - Месть Демона

И как здесь оказался, и отчего так омерзительно болит голова?

Я протянул слабую руку к голове и обнаружил в кровавой сукровице и лохмотьях кожи вмятину в черепе, причем довольно глубокую, похожую на дырку от пули. Почему-то подумалось, что я возможно первый человек, который ковыряется в своих мозгах, если то мягкое, чего касался, были они. Ощущение, сразу скажу, не очень приятное…

Дырка зарастала прямо под рукой, мой палец буквально выталкивало вверх. Интересно, а где я получил ранение в голову, после которого не выживают? А еще не менее любопытно, почему я пришел в себя, а не превратился в парализованного идиота?

Я был жив, дышал, двигался, хоть и едва- едва. Интересно, а пуля вышла с другой стороны, или так и осталась в моем мозгу? Я попробовал пощупать затылок и взвыл от боли.

Так тоже была дырка, нет — целая пробоина, да еще какая! И в нее забилась земля…

Вытащил руки и посмотрел на них, они были покрыты кровавыми грязными от земли разводами, еще белело что-то серое, возможно мозг. Вот тогда я завыл от тоски и бессилия, подставив руки дождю, который послушно все смыл. Мой вой потерялся в шелесте дождя.

Небо все заволокло, дождь, похоже, будет обложным, и не скоро закончится. Я продрог и дрожал, возможно, еще и от страха, а не только от холода.

А испугаться есть чего, черепа у меня, считай, нет, часть мозгов и возможно большая лежит там, где мне прострелили голову, и дождь их размывает…

И получается, что если даже выживу, то стану растением. Не живет никто без мозгов. С детства мне объясняли, что мозг сложный орган, и достаточно хорошего удара по затылку и все, человека больше нет, а есть нечто, мало похожее на него — растение.

Я с трудом подтянул к себе ноги, кое-как приподнялся, но снова без сил опустился на траву.

Со мной происходило что-то очень неприятное, мне было плохо так, как никогда раньше. Но правда до этого я еще ни разу не получал пулю в голову и не терял половину мозгов.

Ноги мне не подчинялись, как и руки, наверно, так и бывает после ранения в голову. Только обычные люди после этого не выживают, а я могу двигаться, хоть и медленно, ощущая, что мои ноги и руки превратились в нечто тяжелое, чужеродное, привязанное кожей и мышцами к моему телу.

Я пополз к небольшому холму, надеясь, что оттуда лучше смогу сориентироваться и понять, где нахожусь. До холмика было не больше десятка шагов, но я добирался до него минут пятнадцать, периодически падая на мокрую холодную траву и теряя сознание от боли.

Когда, наконец, смог сесть на холмик, то долго не мог понять, зачем вообще к нему полз. Соображал долго. В голове колыхалась болезненная пустота, в которой мелькали неизвестные мне животные, кстати, надо признаться, довольно уродливые, и какие-то странные места, над которым простиралось незнакомое светло-коричневое небо с желтыми облаками, и вдалеке торчали деревья высотой с многоэтажный дом.

Степи, покрытые какой-то неизвестной мне острой и высокой травой, дымящиеся вдали красным туманом горы. Африка? Австралия? Южная Америка?

Около меня вертелись какие-то хищники, смутно похожие на крокодилов, только двуногие, а так все похоже — зубы, твердая кожа, какие-то острые выросты на ней, напоминающие рога. Почему я решил, что они хищники?

А… они рвали мощными челюстями пойманное другое четвероногое животное.

Тут была некая странность, крокодилы никогда не охотятся стаями, а эти охотились. К тому же эти страшилищи живут в воде, а не в саванне, и, по-моему, не ходят на двух ногах, но тут я могу ошибаться. С такой головой не мудрено…

Откуда все эти видения появились в моем бедном половинчатом мозге? Я никогда такого не видел, потому что не уезжал от этого городка дальше, чем на пару сотен километров. Это генетическая память, или вспыли воспоминания от прошлых перерождений?

А может быть, когда-то видел по телевизору?

Кто-то из моих знакомых давно подметил, что для старушек, проводящих все свое свободное время у подъезда, многие герои телесериалов, гораздо роднее и живее, чем их дочери и сыновья, которых они видят раз в году.

Хотя надо признать, что такие старушки понемногу исчезают, как вид, времена изменились, их сейчас отлавливают и убивают за мизерную пенсию…

Мы забываем телепередачи, но в глубине нашего мозга что-то все равно остается и вылезает, когда этого не ждешь, например, когда тебе прострелили голову…

Потом сквозь эти горы и степи, стали пробиваться мои воспоминания, бессвязные обрывки ничем не связанные между собой. Было только ощущение что это мое, родное, что все это я видел сам когда-то своими глазами, а не нечто чужеродное и непонятное