Александр Щеголев - Доктор Джонс против Третьего рейха

— Надеюсь, вы понимаете, что рукопашному бою учатся не на обзорных лекциях по культурам доколумбовой Америки, — устало возразил он.

— Я в спортзал буду ходить, — хрупкая девушка до сих пор стояла. — В группу женской самозащиты. Потому что ужас как не люблю револьверы…

— Покупай пистолет, — посоветовал неугомонный Джон Ким. — Кстати, профессор, я забыл у вас спросить — почему вы не пользуетесь автоматическим оружием? Кольт ведь пистолеты тоже делает.

— Некоторые мои проблемы совпадают с вашими, — улыбнулся тот краешком рта. — В частности, финансовые. Пусть пистолеты покупают владельцы ранчо в Техасе, Гондурасе или Саудовской Аравии. Простите, мисс, вас перебили.

Однако девушка уже села.

— Главное — это сила, — вместо девушки продолжил крутоплечий знаток. — Атлетическая подготовка. Чтобы мышцы были, как железо в спортзале… — он непроизвольно напряг руку, превратив ее в шарнирное шаровидное соединение, и победно спросил. — Я прав, сэр?

Профессор мягко прохаживался по рядам.

— Как вас зовут юноша?

— Боб Макроу, сэр.

— Лично я предпочитаю бокс, дорогой Боб, — он пожал плечами. — По-моему, человечество пока не придумало ничего лучше бокса, по крайней мере, в обсуждаемой сфере деятельности. Вы, юноша, знаете, что такое апперкот?

— Подумаешь, апперкот! — басовито фыркнул Боб.

— Смотрите, мисс, это я для вас говорю, — повернулся профессор к девушке. — Точнее, показываю. Апперкот делается вот так, снизу вверх, — он медленно показал, — снизу вверх, снизу вверх… Запомнили? Если вы попадете таким образом Бобу в подбородок, обязательно снизу, под зубами, он наверняка грохнется в нокаут. Достаточно минимального усилия. Если сбоку в челюсть, то нужно ударить посильнее, но тоже много силы не требуется. В скулу лучше не бейте — только раззадорите его. Бейте первой, мисс, неожиданно и желательно точно, и скептически настроенный к боксу Боб никогда вас не забудет. Если, конечно, очнется.

— Да я заранее упаду, — отшутился студент.

— Вы правы в одном, господа. Ради торжества научной истины приходится иногда делать так, чтобы зубы оппонента оказались на полу.

— Чтобы зубы оказались в шляпе… — отчетливо прошептал кто-то.

Профессор круто развернулся.

— Кому не нравится моя шляпа? — упруго спросил он.

Ответом была тишина. Невинные взгляды застенчиво уткнулись в учебные столы. «Чего это он?» — зашелестело по аудитории. «Он никогда не снимает свою шляпу, представляешь!» «Врешь!» «Чтоб я доллар потерял!» Тогда профессор подошел к столу спортсмена Боба и попросил с обманчивой кротостью:

— Встаньте, прошу вас.

Тот почему-то испугался:

— Это не я.

Но просьбу выполнил.

— Как вы полагаете, мистер Макроу, какое чувство нужно испытывать к своему сопернику, чтобы победить его? К своему смертельному врагу?

— Ну, ненависть. Я всегда хочу врага порвать, как газету.

— Неправильно. Нужно испытывать нежность, где-то даже любовь. Только так можно слиться с ним в одно целое, понять его мысли, только так можно заранее узнать, какое действие совершит ваш соперник в следующий момент. Вам тоже не нравится моя шляпа?

— Нет, сэр. То есть да. Ну, не в том смысле, что «нет, не нравится», а в том, что «да, нравится».

— Будьте искренни, юноша. И смелее. Попробуйте сбить шляпу с моей головы на пол, прошу вас.

Студент стоял, не двигаясь, глаза его растерянно бегали по аудитории. Он был выше профессора почти на голову.

— Ну же, не бойтесь. Доверьтесь своим желаниям.

Студент неуверенно взмахнул рукой, пытаясь зацепить головной убор своего собеседника, и промахнулся.

— Что вы как мочалка на веревке, — спокойно сказал профессор. — Еще раз, пожалуйста.

Молодой человек попробовал еще раз — резко, в полную силу. Но почему-то опять промахнулся. Потеряв равновесие, он едва не кувырнулся через свой же столик.

— Что здесь происходит? — раздался удивленный возглас.

Дверной проем занимала туша декана.

Аудитория молчала.

— Итак, что происходит? — повторил вопрос декан. — Я спросил вас, доктор Джонс.

— Мы разбираем некоторые из ритуалов древних ацтеков, — как ни в чем не бывало сказал лектор. — Например, Танец Ветра — ритуал, в конце которого танцору отрубали сначала руки, затем голову.

— Я был в коридоре, ждал, что вы вот-вот закончите занятие, но потом решил зайти, — неприязненно объяснил декан. — Сожалею, если помешал. Когда освободитесь, профессор, зайдите ко мне в офис, неожиданно возникло очень важное дело.