Константин Бояндин - Ступени из пепла

Я чуть не села на пол. К моменту приезда полиции на месте дома был бы кратер. Метров тридцать глубиной. Может, глубже.

— З-зачем?

— Если бы я не смог тебя разбудить… если бы твою память стёрли до конца… лучше смерть, Май. Ты действительно делаешь то, что… ты делаешь. Я был в парке. Видел, как ты кормила птиц. Это всё на самом деле .

— На самом деле? — повторила я беспомощно.

Он указал на часы.

— Что мне делать, дядя? — спросила я жалобно.

— Не знаю, Май, — он вздохнул. — Ты уже большая. Живи. Пожалуйста, живи. Ради меня, ради себя.

Я молчала.

— Будет трудно, Май. Поверив мне, ты потеряешь всё. Всё . Если боишься… выбрось мои таблетки и телефон, пусть всё идёт, как прежде.

— Ну уж нет, — возразила я решительно. — Я и так собиралась сбежать.

Он улыбнулся.

— Ну и хорошо.

Видно, лицо у меня сильно изменилось. Но оставалось всего пять минут.

— До свиданья, дядя, — я протянула ему руку, а он… стал на колено. Ну, ладно. — Да будет путь твой успешным.

— Ради тебя, Светлая.

Я опустилась на кровать, закрыв лицо ладонями. Что-то скрипнуло, волна холодного воздуха пронеслась по комнате. Тихо. Я отняла ладони от лица.

Одна.

У меня едва хватило времени, чтобы стянуть и спрятать перчатки, выключить кондиционер и юркнуть в постель.

Вскоре с той стороны поскреблись. Я сплю. Я сплю. Я повторяла про себя эти слова, и мне стало казаться, что я действительно засыпаю. Дверь отворилась. Миан. Она бесшумно подошла… встала у кровати на колено… Я знала, что именно так всё и происходит. От неё пахло страхом… опасением.

Я сплю.

Пальцы в перчатке прикоснулись к моей щеке. Я чуть не улыбнулась. Успокойся, Миан, твоя Утренняя Звезда уже не больна.

Миан выключила ночник и удалилась. Замок тихо прозвенел колокольчиком — заперся.

Я сплю…

Я проснулась за полчаса до времени, когда привыкла вставать. Впервые за много ночей я ощущала, что мне хорошо.

От нечего делать ворочалась, пока в бок не уткнулось что-то твёрдое. Я не сразу извлекла предмет, запутавшийся внутри кармашка. А когда извлекла, едва не подпрыгнула.

Талисман. Морской конёк.

Дядя!

Запустила руку под подушку, с ужасом ожидая, что там пусто. Нет, телефон и флакон на месте. Куда бы их деть? Я ходила по комнате туда и сюда, пытаясь придумать, куда бы их сунуть, пока вдруг не вспомнила. Держать при себе! Только при себе!

Что с моей памятью?

Начала вспоминать события ночи. Не сразу, но вспомнила всё. Не нравится мне это, не должна я так быстро забывать. А это ещё что?

У входной двери, на полочке, стоял бокал. И лежала таблетка. Желтоватая. Я открыла свой медальон, высыпала всё, что там есть — шесть таблеток — на ладонь.

Такие же. Странно, мне казалось, что они ослепительно-белые.

Никаких таблеток я не просила. Или просила? Я подошла вперёд, рука сама собой потянулась к бокалу. Медальон выпал из руки, таблетки раскатились в разные стороны.

Остановись, Май. Не подчиняйся.

Помогло. Остановилась, ясность мышления вернулась. Пока стояла и смотрела, стало казаться, что накатывает дремота. Я открыла трясущимися руками флакон, что оставил мне дядя, вытряхнула таблетку из него. Такая же, как и те, что ночью принесла Миан. Когда он успел их подменить?

Подействовало минуты через три. Ну уж нет, эти я пить не стану. Собрала с пола оставшиеся таблетки и прогулялась в ванную — избавиться от них. Заодно и умоюсь.

Я ничего не слышала, но к моему возвращению бокала на полочке не было. Судя по тому, как привычно я к нему потянулась, по утрам я делаю именно это. Как мило, тётушка. Что это? Наркотик?

В дверь поскреблись. Миан. Её госпоже пора вставать и спускаться к завтраку.

— Уже иду! — отозвалась я. Тоже как-то чересчур привычно.

Так. В медальон поместилось восемь «новых» таблеток, телефон очень удобно устроился на поясе. Настолько плоский, что почти не ощущается. Под верхним платьем его не заметно. Специально посмотрела на себя в зеркало — действительно, не заметно.

Таблетка действовала, настроение стало совсем радужным. Удержалась, чтобы не сбежать по лестнице — что, конечно, вовсе не подобает девице благородного происхождения.

Неизвестно когда выработавшийся автоматизм вновь помог мне. У поворота направо, в столовую, я отчего-то замедлила шаг, повернулась налево…

Прямо под лестницей — приоткрытая дверь. Туда?

— Заходи, заходи, — приветствовала меня тётушка Ройсан. Под лестницей оказалась крохотная комнатка, где едва удалось поставить два кресла. — Садись.