Константин Бояндин: Осень прежнего мира

Девушка неторопливо откинула капюшон и попыталась придать намокшим волосам сколько-нибудь достойный вид.

— Нет, — голос девушки выдавал её северное происхождение. — Я сама справлюсь. Горячей воды, мыла, чистых тряпок. И побыстрее.

Несколько увесистых золотых монет немедленно вывели трактирщика из мучительного оцепенения.

— Слушаюсь, — и хозяин толкнул слугу в спину. Тот прекратил глазеть на гостью и мигом помчался выполнять приказ.

Когда слуги ушли и оставили её одну вместе с раненым, девушка тщательно осмотрела его.

На поясе у жертвы по-прежнему висел небольшой красно-коричневый мешочек. Интересно, почему его не украли? Почему даже не разрезали? Она попыталась взять мешочек, но пальцы… схватили пустоту. Поморгав и тряхнув головой, девушка повторила попытку.

Тщетно.

Впрочем, не кошелёк, каким бы загадочным он ни был, заставил её прийти на помощь. Голос. Точнее, язык.

Раненый произнёс слово «помогите» на Верхнем Тален, языке учёных, магов, вообще образованных людей.

А это означало, что он — хотя бы в знак благодарности — сможет ей помочь.

Она быстро извлекла всё необходимое из дорожного саквояжа и осмотрела рану.

Промыв её, капнула из небольшого хрустального флакончика и произнесла заклинание.

— Неточно, — голос вывел девушку из раздумий.

Сама рана была достаточно скверной и простого сращения тканей оказалось недостаточно. Лёгкие по-прежнему были повреждены, и сейчас девушка пыталась понять, какое из заклинаний полезнее, мысленно произнося части их формул.

— Неточно, — вновь шепнули губы раненого, но глаза не открылись. — Должно звучать так: 'suiran Covaddo'…

— Ты владеешь магией? — спросила его спасительница недоверчиво.

Ответа не последовало.

Впрочем, мало ли что скажет человек в бреду. Лучше уж знакомые формулы, какими бы неточными они кому-то ни казались. После нескольких попыток лечение было завершено.

— Приведите в порядок его и его одежду, — велела она слуге, бросая тому монетку. — Перенесите его в другую комнату и уберите в этой. Пусть его не тревожат.

Тон её и манера держаться были весьма и весьма убедительны.

— Приветствую, — голос вывел человека из раздумий.

Память покинула его в кровавой луже на окраине Оннда, а вернулась здесь — пасмурным утром, в скромной комнатке скромного трактира. Одежда была чиста, и — хвала богам! — самое ценное из имущества оставалось при нём.

Что за чудеса?

Не притрагиваясь к завтраку, что источал ароматный пар, человек ощупал себя, осмотрел одежду и не заметил, как в дверь тихонько постучали.

Вошедшая оказалась красивой девушкой, в потрёпанной, но богатой походной одежде и с властными манерами. Кто такая? Где я её видел?

— Не узнаёшь? — голос звучал несколько нетерпеливо.

— Полагаю, что именно вам я обязан жизнью? — человек встал и изящно поклонился. — Чем смогу отблагодарить вас?

Девушка отметила, что её пациент был родом откуда-то с востока. Странно, конечно — Люди предпочитали Север, Запад и Архипелаг. Впрочем, какая разница?

Она заметила, что человек только что встал.

— Спустишься в общую комнату, — произнесла она и человек вновь убедился, что этот голос привык повелевать. — Там и поговорим.

Повернулась и ушла.

Человек сохранял выражение почтительности до тех пор, пока шаги не затихли вдали. Лишь потом позволил себе улыбнуться.

Люди с таким взглядом и тоном не любят улыбок в свой адрес, даже если на то есть основания.

В общем зале было довольно пустынно. Трактирщик, старательно глядя в противоположную от девушки и её пациента сторону, о чём-то беседовал с ремесленником в потёртой кожаной рубахе. Вопреки ожиданиям человека, пахло здесь вполне прилично. Впрочем, столица всё же…

«Меня уже ждут в храме», пришла в голову мысль. Однако важные дела — в первую очередь. Его сразу привлекла эта северянка… она постоянно притягивала его взгляд. Вот уж не ожидал! Он заказал лёгкого вина на двоих и сел напротив своей спасительницы.

— Я Коллаис, — произнесла девушка и осуждающе посмотрела на бутылочки с вином. — Не рановато ли?

— Не каждый день мне спасают жизнь, — ответил человек и разлил вино по бокалам. — Меня зовут Олли.

Девушка попробовала. Вино было вкусным, совсем не хмельным. Действительно, столица — даже в таком грязном кабаке подают такое вино…

Она рассматривала собеседника. Той ночью он показался седым стариком. Сейчас же выглядел самое большее на тридцать лет. Волосы светлые… ещё одна странность — откуда светловолосому взяться на востоке?