Асия Аслаева - Дочь ночи

Следующее обстоятельство заставило меня затормозить. Дверь заперта. И открывать ее никто не собирается. Еще один повод убить полнаселения ДилКора. Стоп. Значит, спокойненько выходим, выясняем, кто на меня покусился, стираем в порошок того Лангора. Но сначала — выйти… Не долго думая, я с размаху долбанула дверь ногой. Ноль реакции. Еще раз. Что, слабо? Еще один удар. Дверь подозрительно стойко стояла на месте, не высказывая никаких признаков слабины. Ладно…

Что у нас там с окошком? Окно я отворила нараспашку, впуская в комнату ледяной воздух. Вот это и есть недостаток таких городов как ЗельЛан и ДилКор: зимой и летом — все холодно и вокруг снег лежит. Разница между этими двумя сезонами только в том, что летом солнышко припекает. На чем я остановилась? Стою, значит, на подоконнике, думая, как бы поудачнее сигануть из него. Да так, чтоб потом меня не тащили обратно, тыкая пальцем и приговаривая «психопатка». В принципе, там снизу подоконник, можно попробовать на него спрыгнуть. Даже крыльев выпускать не надо. Возвращаюсь обратно в комнату, перевожу дух, завязываю простыню узлом, дабы не мешалась, мне пустые руки нужны. В путь-дорогу.

Опять ступаю на подоконник, на этот раз держась увереннее, только голова кружиться гораздо сильнее. На долю секунды мелькает мысль, мол, не удержусь… Становиться страшно, но тянуть дальше нельзя. Разворачиваюсь лицом к комнате и делаю шаг назад,… и тут же хватаюсь пальцами о подоконник. Судорожно цепляясь, подтягиваюсь, и медленно заползаю на выступ. Теперь я нахожусь на этаж ниже. Изворачиваясь между распахнутых ставней, стараясь не сверзнуться с подоконника, я, не долго думая, кулаком разбила стекло из горного хрусталя. Они прочные, пришлось внушительно приложится. Больно… Медленно просунув руку, потянула на себя щеколду. Благо, та упрямиться не стала, вынув израненную руку, я распахнула окно. Затем, едва не поскользнувшись, шустро забралась в комнату.

Первым делом я огляделась, только потом, не узрев в комнате никого, попыталась вытащить здоровенный осколок из тыльной стороны ладони. Пальцы слушались очень плохо, осколок никак не извлекался, кровь текла пачкая простыню. Я предпочла не тратить на это время, мельком оглядев комнату в поисках колюще-режущего оружия, вышла в коридор. Никого. Казарма будто умерла, ни единого звука. А что если?

НЕТ…

Я побежала. Быстрее. Если бы могла — закричала, но горло не позволяло. Никого не было. Я в ужасе металась по этажам, в надежде найти хоть одного Лангора. Просто не может такого быть: никто не начинал войну! Просто не мог начать!!! Черт! Сколько же дней я пробыла без сознания? И кому понадобилось запирать меня в комнате?

Так что хоть какие-то звуки, означающие, что казарма жива, обрадовали меня сильно. Сильно, очень сильно. Так, что, я без церемоний влетела в огромный зал для совещаний, который в свое время показывал меня Ейларус.

Здоровенный стол (вы угадали, он круглый), за котором сидят взлохмаченные, но усталые Лангор Кор в полном вооружении, на некоторых присутствовали и громоздкие доспехи. Лишь Мастер, на котором не было ни доспехов, ни оружия, спокойно поднял голову при моем нашествии и неодобрительно сверкнул глазами. В общем, стандартная обстановочка обсуждения предстоящей битвы. Военный совет, если хотите знать.

Повисла зловещая тишина, под которую я рухнула на пол.

— Правитель, мы еще не обсудили до конца… — Настойчивый жесткий голос.

— Идите к черту. — Прикрикнул Ямик, подхватывая меня на руки.

— Что происходит? — Испуганно спросила я, через прищур разглядывая лицо последнего.

— Ничего. Подождите, я вернусь. — Сказал он присутствующим, выходя из зала. — Что ты опять натворила? — Вопросил он меня, четко печатая шаг.

— Что происходит? — Повторилась я.

— Лангор Ла открыто начали военные действия. Мы тут не причем. Народ ДилКора вначале возмутился по поводу того, что я защищаю тебя. Но войны не избежать, раз они стоят подле города, давая нам на сборы три дня максимум.

— Дий ушел туда, на ту сторону?

— Нет, он здесь. — Удивил, ничего не скажешь… — Только его не допускают к битве, опасаясь удара в спину. Я не понимаю, почему он остался. — Поймав мой выразительный взгляд, он подтвердил: — Да, сначала мы послали его на все четыре стороны, но он отказался, объяснив это твоим ранением. Но и доверять ему безоговорочно я не могу.

— Сколько дней прошло?

— Три. — Слишком много, чтобы быть в курсе всех событий.