Ян Ирвин - Тень в зеркале

— Но ведь сейчас два часа ночи! — запротестовал было Траск. — Даже Лиан, наверно, уже в постели. — Впрочем, возражал он лишь для виду, зная, что Вистан почти не спит и не откажется от своего замысла.

— И уж конечно, с одной из моих студенток! — фыркнул Вистан. — На, неси! — Он сунул в руки Траску пачку бумаг, затем отпер один из ящиков стола, достал оттуда витой серебряный браслет и надел его себе на запястье.

— Да, похоже, дело нешуточное, — сказал Траск. Он знал, что браслет служил ключом к сейфу директора Школы, а все попавшее в этот сейф извлекалось на белый свет только после смерти директора, положившего туда бумаги.

— Мы спрячем там бумаги, которыми Лиан доказал правдивость своего сказания. Чтобы найти их, ему потребовалось четыре года, и вот теперь никто их больше не увидит, пока я жив.

Траск ни о чем не спрашивал. Вистан закрыл за собой дверь и пошел вслед за начальником стражи через широкий зал, пол которого был выложен терракотовыми плитами. На стенах висели портреты прославленных летописцев, давно умерших и ныне живущих. Траск указал пальцем на пустое место на стене.

— А что, Лиана уже рисуют? — весело поинтересовался он. Вистан поморщился:

— Боюсь, это ему не грозит.

Траск с директором вышли из здания Школы через боковую дверь. Начальник стражи поднял лампу, чтобы осветить извилистую тропинку, хотя оба они и с завязанными глазами смогли бы пройти по ней между высоких кустов лаванды и розмарина до самой Библиотеки Преданий, архитектурного каприза, состоявшего из больших и маленьких башен, шпилей, куполов и бесчисленных декоративных элементов на его стенах.

Вистан открыл одну из створок массивной резной двери библиотеки директорским ключом и по привычке расписался в книге посетителей.

— Какое чудовищное сооружение! — сказал он, глядя вверх на облупившийся карниз, когда-то выкрашенный не менее чем в двенадцать цветов.

— Библиотека — часть истории нашей Школы и потому — выше всякой критики, — с нахальным видом возразил Траск.

— Это здание — стыд и позор Школы! Я снес бы его хоть завтра, будь у нас деньги, чтобы построить новое! Какое-нибудь простенькое и симпатичное, вроде древнего храма.

— Может, тогда стоит быть полюбезнее с Лианом. Ведь ему покровительствует Мендарк, а он купается в золоте!

— Вот еще!.. Пошли! Нам надо в архив.

Траск вопросительно посмотрел на Вистана:

— Выходит, мы спрячем все бумаги Лиана и все остальные документы, касающиеся Непреодолимой Преграды, туда, где их никто больше не увидит?

— Они содержат страшную тайну. И я должен позаботиться о безопасности своей Школы, — ответил Вистан.

Траск хмыкнул.

— Ты что-нибудь имеешь против?.. Впрочем, мне плевать! Как-нибудь обойдусь и без твоего мнения. Сейчас нужны только твои мускулы… Взять бы и сжечь эти проклятые бумаги!

После такого невероятного заявления даже добродушный Траск перестал соглашаться с директором.

— Ты что, хочешь сжечь одно из Преданий?! А зачем же нужна Школа, если их не будет?! Ты же ее директор и посвятил Преданиям всю жизнь!

— Я посвятил Преданиям всю жизнь… — тяжело вздохнув, повторил Вистан. — Да, когда-то я действительно жил только ради них. Теперь же, хотя мне это и не легко признать, доживаю свой век ради Школы и не могу допустить, чтобы ей что-нибудь угрожало.

Понадобилось несколько часов, чтобы перетащить все имеющие отношение к сказанию Лиана книги и документы с полок библиотеки в подвал, в запертый на замок архив с материалами запрещенного, опасного или непристойного содержания. В углу подвала стоял сейф в человеческий рост, где хранились особо секретные документы и свитки. Когда дело было сделано, Вистан вставил серебряный браслет в углубление на задней стенке сейфа. Под углублением открылась длинная щель. Вистан просунул в нее руку с бумагами, разжал пальцы и сразу же выдернул руку из щели, внутри которой в тот же миг что-то со стуком захлопнулось.

— Так и без руки остаться недолго, — ухмыльнувшись, заметил Траск.

— И поделом бы! Не стал бы в следующий раз перекладывать свои проблемы на плечи потомков, — ответил Вистан с недовольной гримасой. — Ладно, пусть с этим возятся те, кто придет после меня.

— А как же быть с Лианом? Ты же не посадишь его под замок, а он знает, чем доказать правдивость своего сказания.

— Пусть мелет языком сколько угодно! Ведь подлинных документов у него теперь нет. А пустые слова не доказательство. Впрочем, Лианом я, на всякий случай, тоже займусь.