Олег Фомин - Избранник судьбы

Когтер поднял выроненную Стражником лапу паука. Оставшийся клочок магии вмиг поглотился ястребом, и тот выпустил её. Последняя улика обезврежена.

– Я должен убить тебя. Я хотел бы видеть вас друзьями, но вы отвернулись от нашего предложения, и потому не оставили мне выбора.

Глаза ястреба вспыхнули алым, накапливая всю откаченную из вне энергию, намереваясь высвободить её смертоносную для противника дозу раскалёнными лучами.

– Сгори! – прохрипел Когтер.

Неожиданный воздушный кулак отшвырнул монстра от цели на приличное расстояние, лазеры с шипением раскололи небеса, улетев в бесконечность.

На горизонте чётко виднелись людские силуэты.

– Стражники, – пасмурно признал факт ястреб, вставая с пыльной дороги. – Пора уходить.

Птица взмыла в небо и стремительно набрала недосягаемую скорость, оставляя призрачный след за собой.

Ожившее осязание донесло Михаилу о нахождении в холодной и сырой среде. Он не на шутку взволновался, боязно предположив, что вновь перенёсся в катакомбы, но затем расслабился, вспомнив о жаре, основном признаке сумрачного лабиринта. Здесь её мало того что не было, тут ангину подхватить проще некуда!

На веки Михаила опустился тёплый, солнечный свет, просочился сквозь них, сменив чёрный фон красным. Мальчик сделал вывод: он где-то на улице, отчего ему стало гораздо легче прежнего. Он хотя бы на свободе, а не в замкнутом пространстве.

Он распахнул глаза. Небо, маленькие тучки и кусочек утренней звезды, застенчиво выглядывающей из-за них. Но по краям картины много зелёного цвета… Михаил поднялся на ноги, и его спина ощутила колючий холод и щекотку скользящих по ней капель.

Это оказался глубокий и не слишком крутой, а потому широкий овраг, густо заросший высокой травой. Дно канавы походило на миниатюрное болотце, скрытое водной растительностью.

Странно… Голова мальчика не раскалывалась, нежели в предыдущем воскрешении, а наоборот была трезва как никогда. И ни грамма сонливости! Зрение, страдавшее ранее близорукостью, теперь уравновесилось так, что лучше и не вообразить. Мышцы не соглашались томиться в безделии, их переполняла титаническая сила, словно Михаила опоили допингом перед чемпионатом по тяжёлой атлетике.

Михаил предпринял попытку выбраться из оврага и, намереваясь разгрести плотную траву, вытянул вперёд руки. Но при их внешнем виде бедного Михаила чуть не сразил инфаркт. Ошеломлённый, он попятился назад и упал навзничь, словно отстраняясь от собственных рук, хотя человеческими руками это окрестить нельзя. Михаил лежал, погрузившись в воду наполовину, и глядел в небосвод, мысленно успокаивая взбешённые сердце и дыхание.

Миновало достаточно много времени, прежде чем он возмужал и опять посмотрел на свои… лапы. Как это ни печально, Михаил видел не мираж, а истину. Худые мальчишеские руки преобразовались в накаченные, мускулистые лапы со светло-зелёной чешуёй, отбрасывающей на свету блик полированного металла, а кое-где легонько проступали жилы. Туловище и ноги по аналогии были могучими контейнерами с физической силой, обтянутые красивой зелёной «этикеткой».

В голове кипятилось необъяснимое. Страх, разочарование, злоба, ещё что-нибудь… Целый коктейль эмоций! Способен ли он был испытывать всё сразу? Он не знал и не желал знать. Михаилу захотелось только одного – застрелиться. Его молодой мозг не привык укладывать в себе такие невероятные вещи и в таком их количестве. Паранормальные события сыпались градом без перебоя уже многие часы. Он будто стал героем видеоигры: выиграл уровень – прошёл на следующий, одолел и этот – пожалуйста, вот тебе другой. Михаил попробовал заплакать, чтобы сделалось легче, но излить слёзы не удавалось, как он ни моргал и ни нагонял на себя самое прескверное настроение. Но эти весьма нервные минуты изрядно истощили Михаила. Надеясь на обнявшую его усталость, он закрыл глаза и решил заснуть в прохладном бассейне.

Поспать не получилось, но Михаил всё же впал в дремоту, не теряя связную нить с восприятием окружающего. Короткое забытье полезно сказалось на рассудке, который более менее восстановил баланс.

Михаил поднялся. Страдание покинуло новоиспечённого монстра, это чувство так часто овладевало им, что попросту опротивело и даже вызывало тошноту, и потому он поскорее избавился от него ради своего же блага.

«Ладно, что есть, то есть. Всё равно ничего не изменишь, по крайней мере, если сидеть на месте и убиваться. Надо действовать,» – у Михаила точно груз с плеч свалился от посетивших его позитивных мыслей.