Наталья Шнейдер - Принцесса

Принцесса была блондинкой. В дополнение к золотистым локонам до пояса, природа наградила Айлин огромными голубыми глазами и нежным цветом лица. Ум? Разве кого-то интересует, наделена ли умом королевская дочка?

Осознав положение вещей, Айлин сперва расстроилась, потом подумала немного и решила играть по правилам. Придворные дамы щебетали о нарядах и кавалерах, потенциальные женихи слагали оды ее красоте… и испарялись, стоило Айлин похлопать глазами и выдать нечто вроде «А Вы знаете, я тут недавно прочитала „Исследования“ Монкеня — ну, Вы наверняка слышали — один из этих современных философов — так вот у него очень интересные взгляды на теорию происхождения видов. Вот, например…». Способ был проверенный и выручал неоднократно. Для особо непонятливых следовало углубиться в эту теорию, сравнивая несколько философских школ — через полчаса исчезали самые стойкие.

Жизнь текла размеренно и однообразно. Днем — фехтование с братом или чтение (когда братец устраивал очередной пьяный дебош). Вечерами — балы, на которых Айлин каждый раз надеялась встретить человека, готового беседовать не только о ее «прелестных локонах» и «очаровательной улыбке» — ну, в конце концов, не могут же все окрестные принцы быть настолько необразованными. После бала — хмурый выговор отца, мол, хватит привередничать, немудрено и в девках остаться.

Так бы оно все продолжалось и дальше, не заведись в королевстве людоед.

Вначале этому никто не придал значения — ну, подумаешь, сожрет пару деревень, да и уберется восвояси. Людоед, однако, на паре деревень не остановился, отстроил себе замок (не обошлось без колдовства — иначе как объяснить, что дворец, не уступавший по размерам королевскому возник буквально за ночь) и начал всерьез претендовать на власть над окрестными провинциями.

Во дворце забеспокоились. Беспокойство превратилось в панику, когда от посланной на штурм Людоедова замка армии осталась едва ли рота. Перепуганные насмерть солдаты, заикаясь рассказывали, как этот самый людоед обратился в огнедышащее чудище и испепелил все войско. Срочно вызванный из отставки штатный драконоборец отправился биться с чудовищем и пропал без вести. И тогда, доведенный до отчаянья король объявил, что победителю чудовища достанется пол… нет, четверть царства и дочка впридачу.

Сказать, что Айлин была возмущена, означает серьезно преуменьшить. Однако истерика с битьем фамильного фарфора на отца впечатления не произвела — правила есть правила. Положена рука королевской дочери, значит так тому и быть. Еще неизвестно, много ли желающих найдется после того, как доченька всех женихов поразгоняла.

Дожидаться желающих королевна не стала. Рассудив, что не побьют людоеда — плохо, а побьют — тоже ничего хорошего, она решила взять дело в свои руки. И попросту сбежала из дворца, прихватив с собой любимую кошечку, чтобы не так скучно было.

Ездить верхом Айлин любила всегда, и после ночи бешеной скачки, она постучала в ворота замка людоеда. Плана у нее никакого не было — по представлениям принцессы, прежде чем составлять планы следовало досконально изучить ситуацию. Одно было очевидно — силой ничего не добьешься. Уже пробовали.

Вопреки ее ожиданиям, стражи в замке не было. Из открывшейся в массивных воротах дверцы на Айлин озадаченно смотрел мужчина средних лет — весьма, надо сказать, интересный мужчина. Девушка примерила на лицо выражение, которое кавалеры называли «очаровательная непосредственность» (сама она именовала его не иначе как «баран перед новыми воротами») и произнесла:

— Простите, милейший, могу я увидеть хозяина этого великолепного дворца?

Мужчина склонился в куртуазном поклоне:

— К Вашим услугам, сударыня.

— Вы? Ни фи… — Айлин поперхнулась, — Прошу простить мое удивление, сударь. Дело в том, что слухи описывают Вас прямо-таки монстром. Еще раз простите… Я совсем не ожидала, что хозяин этого замка окажется столь приятным кавалером — девушка опустила длинные ресницы. — Вы позволите мне войти? Мой конь устал, да и я, признаться, тоже.

— Да, конечно. — Хозяин посторонился. Вид у него был донельзя озадаченный. — С кем имею честь познакомиться?

— Ах, еще раз простите. Я дочь правителя этого королевства, — она присела в реверансе, припомнив, что декольте ее амазонки было прямо-таки вызывающим.

— Да что Вы? Сама прекрасная Айлин? Наслышан о Вашей красоте, но, поверьте, рассказы не передают и сотой ее части. (Айлин внутренне скривилась — начинается…) — Хозяин еще раз галантно поклонился. — Пройдемте в гостиную, сударыня. Без сомнения, у Вас какое-то важное дело — ни к чему разговаривать в дверях.