— Ба, гляньте-ка, важная птица! — хрюкнул Богша.
— От чего ж не важная-то? — обиженно пробубнил Гордей, приняв реплику на свой счет.
— Да вона, туды глянь! — мужик кивнул в сторону входа, палач оглянулся.
В дверном проеме стоял высокий статный мужчина, широкополая шляпа отбрасывала тень на лицо, длинный черный плащ едва не касался пола, начищенные до зеркального блеска высокие сапоги дополняли образ. Весь кабацкий сброд умолк, любопытные взоры скользили по незнакомцу.
Константин расценил обстановку, как вполне подходящую для осуществления задуманного плана, двинулся за пустой стол, недружелюбные косяки, бросаемые в его сторону, проигнорировал, занял свободное место, в ожидании, руки в кожаных перчатках легли на шершавую поверхность стола. Кабатчик засеменил к знатному иноземцу, в тонких искривленных артритом пальцах тряслась пустая кружка, заказ палача можно отложить, на горизонте маячит захожий побогаче.
— Чаво изволите? — льстиво улыбнувшись, спросил он.
— Выпить, — сказал колдун, не поднимая глаз, протянул руку и бросил на стол три золотые монетки. — На твое усмотрение.
Кабатчик, отродясь не знавший такого богатства, взвизгнул, схватил со стола монетки и убежал за питьем для щедрого гостя.
— Про мое вино не забудь! — крикнул ему вдогонку Гордей, раздраженный появлением чужака, слишком много чести иноземцу.
— Упиться решил? — спросил Богша, привлекая утраченное внимание приятеля.
— Тебе что за дело? — рыкнул палач. — Ночь длинная, домой мне до утра дорога закрыта, в кости срезались бы, да ты ж вона, Могуте продулся!
— Так я и в долг могу!
— Чего кочевряжился тогда? Не сегодня! Не сегодня! Тьфу!
— А ты плохо уговаривал, — хохотнул Богша, вынимая из кармана четыре пожелтевших кубика.
— Уговоры не про меня, — отрезал Гордей, хмель ударила ему в голову, — если надобно чего, силой беру!
— Не в этот раз, — осадил приятель, небрежно бросил кубики на стол, — остынь, а то погляжу, совсем разгорячился…
— Нечего мне указывать! — громыхнул палач, здоровенный кулак обрушился на стол с такой силой, что все четыре кубика одновременно подпрыгнули.
— Да кто ж тебе указывает? — спокойно проговорил Богша, глотнул браги. — Бери кости, давай сыграем, так и быть, уступлю, ходи первым.
— А на что играть будем? — Гордей взял кубики, принялся трясти, перемешивать. — Что в долг загонишь?
— Известное дело, — хмыкнул Богша, широкая ладонь скользнула в карман, вынырнула, увлекая за собой горсть монет-чешуек, простерлась над столом, тонкий мелодичный звон сопроводил упавшие на шершавую поверхность кругляшки, — на денежки.
— Ты ж сказал…
— Остынь, друже, пошутил я.
— Эх ты, ладно, на деньги, так на деньги, — палач не стал спорить, положил на стол всего две монетки-чешуйки.
— Чего мало достал-то? — удивился приятель.
— Да ты это сперва выиграй.
— Начинай, — нахмурился Богша, его ужасно раздражала самоуверенность знакомца.
Гордей с удвоенной силой потряс кости, бросил их на стол и наклонился ближе, ища взглядом возможные выпавшие шестерки. Но как назло, один кубик упал двойкой вверх, два других показывали четверки, третий единицу. Богша, видя неудачный расклад соперника, громко захохотал.
— Ишь, как перышки тебе да пообщипало! Давай сюда кости, моя очередь.
Приятель яростно затряс кости, сквозь его ладони слышался отчетливый треск ударяющихся друг о друга игральных предметов.
— Не сломай, — хмыкнул палач, поддразнивая.
Перетасовав шестигранники, Богша швырнул их на стол, те разлетелись в разные стороны, едва не слетев с шершавой деревянной поверхности. Резко склонившись над кубиками, тут же отпрянул, грубо выругался.
— Рано радовался, — позлорадствовал Гордей, не обнаружив в раскладе приятеля ни одной выигрышной цифры, сгреб кости, потряс, бросил.
Фортуна улыбнулась ему, две выпавшие шестерки принесли первую победу, Богша скрипнул зубами, подвинул одну монету в сторону соперника. Везение продолжилось, последующие коны сопровождались новыми кругляшками, двигающимися ближе, палач выбрасывал кубики с шестерками, победоносно скалился, раздражая знакомца, к великому ужасу которого, ни один его бросок не оказался выигрышным. В скором времени монеты Богши, все до единой перекочевали к Гордею. Довольная улыбка расцвела на его смуглой физиономии, глядя на кучку денег, он с жаром потирал ладони.
— Чего зубоскалишь? — гневно выпалил Богша, злоба клокотала в груди.
Читать дальше