Иар Эльтеррус - Навстречу судьбе

— Что сидишь? — подошла к ней невысокая черноволосая девушка. — Идем, ужинать зовут.

Ужинать? Это очень даже кстати, с самого утра крошки во рту не было. Поесть ни одна рабыня никогда не отказывалась. Надо есть, раз дают, кто знает, когда в следующий раз накормят, могут и забыть — никому нет дела до того, чего там хочется или не хочется какой-то невольнице. Шестая встала, поклонилась и последовала за незнакомкой. Красива. Редкостно красива. Дорого, наверное, за нее заплатили. Рабыне в шестом поколении в голову не приходило, что красивая женщина может быть свободной. Да, поговаривали, что в империи такое извращение возможно, но Шестая в глупые сказки не верила с раннего детства. Много чего говорят, только вот правды в том мало.

Богатый стол удивил девушку. Ни разу такого не видела, а на пиршествах инаров бывать еще не доводилась. Там, по слухам, только птичьего молока и нет. Однако попадать на эти пиршества рабыням не слишком-то хотелось — они обычно появлялись там только в качестве развлечения для господ. А те могли на кол посадить или в масле заживо сварить, бывали такие случаи. Шестая вспомнила какой вернули в воспитательный дом после королевского пира Двенадцатую, молчаливую скромную девочку, и нервно поежилась. Воспитатели предпочли добить бедняжку, лечить настолько искалеченную рабыню смысла не имело, все равно никто не купит.

— Давай знакомиться! — повернулась к ней черноволосая красавица. — Меня зовут Элиа. Я тоже ученица Лека.

Она кивнула на носатого касорга, с аппетитом уминавшего баранью ногу.

— У меня нет имени, — хмуро ответила девушка. — Звали Шестой. Рабыням имени не полагается, господин сам дает ей какое захочет.

— Ты не рабыня! — возразила удивленная Элиа.

Шестая тихонько фыркнула в ответ, ничуть не поверив. Как же, не рабыня! Ошейник сняли? Ну и что? Клятву-то она дала, и эту клятву сама Тьма подтвердила. Никуда теперь ей от этого господина Лека, как назвала его красавица, не деться. Хоть бы только не стал насиловать прилюдно, отвел куда-нибудь. В том, что нынче же ночью будет изнасилована, рабыня не сомневалась. Господа иначе не поступают! Надеялась только, что им одним дело обойдется, не станет отдавать приятелям для развлечений. Она с ужасом покосилась на огромного краснорожего урода — не дай Единый ему достаться!

Она долго не решалась что-нибудь взять со стола, пока понявшая замешательство девушки Элиа сама не наполнила ее тарелку разными невиданными яствами. Шестая с удовольствием поела, смакуя каждый кусок, выпила кружку какого-то сока и принялась искоса разглядывать людей за столом, стараясь, чтобы они не заметили ее любопытства. Девушки особой настороженности не вызвали — тоже рабыни, скорее всего. Тем более что двух из них, краснолицую и высокую, Шестая уже знала. Только вот вели они себя слишком развязно на ее взгляд. Любой нартагалец за такое поведение давно бы высечь велел, а эти странные касорги терпят. Несколько удивили нечеловечески красивые юноша и девушка с остроконечными, подвижными ушами и миндалевидными глазами.

Заметив интерес Шестой, Элиа пояснила, что эти двое — легендарные эльфы. А сидящие напротив — орки. Тут уж рабыне стало совсем не по себе. Об орках рассказывали такие ужасы, что ни в одном кошмаре не приснится, поговаривали даже, что они людей заживо пожирают. В эльфов она не поверила. Всем известно, что перворожденные — всего лишь сказка. Просто странные люди, вот и все.

— Так, девочки! — встал Лек. — Сегодня отдыхаем, а завтра начинаем вас гонять. Готовьтесь. Рыжий наш непонятно когда в себя придет, потому не будем терять времени.

В ответ раздался шестиголосый обреченный стон, только Шестая промолчала, не поняв, что имел в виду носатый касорг. Но не ждала для себя ничего хорошего: не зря же девушки так стонут? Пороть, наверное, будет. Ладно, куда деваться, дело привычное. Лишь бы чего похуже не придумал — у мужчин на всякие гадости фантазия богатая, видала она, что с некоторыми рабынями творили.

Больше в этот день ничего необычного не произошло, за что девушка поблагодарила про себя Единого. Вскоре Элиа отвела ее в спальню, чему Шестая очень обрадовалась — устала донельзя. Поняв, что насиловать ее сегодня, похоже, не станут, рабыня немного успокоилась и с удовольствием искупалась в большом бассейне — в воспитательном доме приучили к чистоплотности. Потом забралась на огромную кровать и мгновенно уснула, свернувшись клубочком.

Проснулась она, по привычке, перед рассветом, и теперь сидела, осмысливая случившееся за вчерашний день. Сегодня в ее будущем что-то прояснится. Однако Шестая чувствовала себя очень неуютно. Что все-таки значат слова касорга? Как он ее гонять собрался? Кто бы знал... Вполне может быть, что, сказав «гонять», господин подразумевал «казнить» каким-то особо жестоким образом. Вспомнив страшную смерть подруги, возвращенной в воспитательный дом возмущенным непокорностью рабыни покупателем, девушка тихо заплакала. Бедная пять дней умирала! А как она кричала...