Кристина Юраш - Денег нет, но ты держись!

Я подошла к нему, собираясь положить руку на плечо, но Демон тут же обернулся. Я молча прижалась к его груди.

– Я не хочу, чтобы мы расстались врагами… – сказала я, стараясь не расплакаться.

– А как ты предпочитаешь, чтобы мы расстались? – усмехнулся дядя.

Я промолчала.

– Зачем ты это делаешь? – прошептал он, прижимая меня к себе. Я почувствовала, что у меня из глаз катятся слезы. – Опять сиюминутная страсть… Хочу любимую игрушку? Сейчас топну ножкой, чтобы мне ее принесли на блюдечке?

Я молчала, прижимаясь к нему все сильнее.

– Зачем ты это делаешь? – насмешливо повторил дядя, отстраняя меня.

– Я уже ответила на этот вопрос… – ответила я, глядя в его глаза.

Он смотрел на меня, не подпуская к себе.

– Ты снова издеваешься надо мной? – спросила я, едва заметно улыбаясь.

– Нет, на этот раз я издеваюсь над собой, – серьезно ответил он. – Не искушай меня, я прошу тебя…

Он наклонился и поцеловал, едва касаясь своими губами моих. Я уже настроилась на поцелуй посерьезней, но он тут же положил свою руку в черной перчатке на мои губы и произнес:

– Я не люблю, когда меня слюнявят. Я даже псу не позволяю так делать…

Мне уже все равно… Мне достаточно и этого…

Едва касаясь моих губ, он очень нежно прижал меня к себе, а потом взял на руки и понес в сторону моей комнаты, не отрывая губ от моей шеи.

Захлопнув двери, он поставил меня на ноги, сдирая платье с моих плеч и покрывая их поцелуями. Я ухватилась за стену, чтобы удержать равновесие. Ноги уже не слушались, и я покачнулась и сделала шаг назад.

– Бежать уже поздно… – произнес Демон, улыбаясь и снимая с себя камзол, отшвырнув его подальше. – Я сказал, что бежать тебе уже поздно…

– Я никуда не сбегу, – ответила я, прикасаясь рукой к его щеке.

Посадив меня себе на колени и покрывая мою грудь поцелуями, он разрывал тесьму корсета. Я уже задыхалась, прижимая его голову к себе.

– Потерпи немного, дорогая моя, – прошептал он, сдирая с меня твердый панцирь корсета и отстегивая юбки. Я прижалась к нему, чувствуя, как по моим щекам текут слезы. Если мне скажут, что я завтра умру, то я согласна. Если мне скажут, что завтра меня ждет гильотина, я согласна. Я почувствовала, как мои плечи вздрагивают от каждого его прикосновения. Ветер со всей силы налегал на стекла, тяжелые шторы развевались от сквозняка, камин едва тлел, а свеча, дернувшись в последний раз, погасла, оставляя в воздухе след от сероватого дыма. Я уже задыхалась, прижимаясь к нему и чувствуя, как тают поцелуи на моих губах.

Уснула я на его плече, а вот проснулась в гордом одиночестве, как и подобает «верной жене императора». Усмехнувшись и глядя на себя в зеркало, я откинулась на подушку. Время шло, а надежды уже не оставалось… Прочитала ли принцесса мое письмо? Судя по нашей первой и единственной встрече, читать она уже научилась. Но вот появится ли она?

Я решила проваляться в кровати до самого отъезда. Немного вздремнув, я открыла глаза оттого, что в моей комнате раздался хлопок.

– Приветик! – улыбнулось мне мое отражение в норковом полушубке. – Я вижу, что ты тут ночевала не одна… Ты уже соблазнила мужа? Ай-я-яй! А я тут только замуж собралась! Эпиляцию сделала, в салон красоты сходила, ногти нарастила. Гляди, какая красота!

– Супер, – ответила я, ущипнув себя на всякий случай. Нет, это не сон… Это не сон!

– Инна, ты не заболела? Вид у тебя немного потрепанный… А ну признавайся! – лукаво улыбнулась принцесса и села на кровать.

– Можешь как-нибудь закрыть дверь, чтобы можно было поговорить? – попросила я, понимая, что сейчас явно не тот момент, когда мне хотелось, чтобы сюда кто-нибудь вломился.

– Не вопрос! Конечно! – сказала принцесса. – Остренькое что-то есть?

– Да нет, – вздохнула я. – Все отобрали…

– Блин! Ногти не хочу портить! – капризно сказала принцесса, разглядывая французский маникюр.

Я молча встала, кутаясь в простыню, и притащила стул, подсунув его под ручку двери.

– Ну, рассказывай! – Принцесса бухнулась на кровать. – Как нас замуж позвали? Ой! Погоди-ка! Тут на полу что-то лежит…

Она наклонилась и достала черный камзол с серебристыми пряжками.

– Инна Волошина! – закашлялась принцесса, с подозрением глядя на камзол. – Я так понимаю, что я пропустила очень многое…

– Твой отец и брат умерли еще до моего появления… – вздохнула я, понимая, что не хотелось быть горевестником.