Крис Вудинг - Ткачи Сарамира

Девушки добрались до реки, бурлящей меж отвесными каменными берегами. Азара то и дело оглядывалась. Немного переведя дух, служанка побежала вдоль бушующего потока. Кайку едва поспевала за ней, чувствуя, что силы вот-вот оставят ее.

Река неожиданно закончилась запрудой с несколькими поросшими травой островами и каменистыми берегами с густым кустарником. На самом большом острове возвышалось гигантское дерево. Переплетенные ветки образовали нишу, в которой можно было спрятаться от стихии. От пейзажа веяло таким покоем и умиротворением, что Кайку на мгновение забыла о приближающейся опасности.

Звук ломающихся веток заставил девушек вздрогнуть. Один из демонов ловко перепрыгивал с ветки на ветку, приближаясь к жертвам. Азара потянула Кайку в воду, которая доходила им до колена, и они направились к большому острову. Едва вскарабкавшись на берег, Кайку рухнула на траву. Азара, даже не попытавшись помочь хозяйке, подошла к дереву. Приложив ладони и лоб к стволу, служанка быстро забормотала:

– Большой Ипи, дух леса, мы просим у тебя защиты. Не дай демонам тени осквернить твою поляну своими огромными лапами.

Дерево задрожало, и с веток посыпались капли дождя.

Азара отошла от ствола, вернулась к Кайку и, присев на корточки и убрав с лица длинные мокрые пряди, выжидающе уставилась на берег. Трое или пятеро демонов бродили вдоль кромки леса, вынюхивая след добычи.

Азара настороженно наблюдала за ними, не выпуская ружье из рук. Она не была священником, но знала и почитала духов леса. Если один из Ипи решит прийти им на помощь, то они в полной безопасности. Дух леса никогда не позволит демонам приблизиться к своей поляне.

Шин-шины в бешенстве сновали по берегу. Добыча была рядом, они видели ее. И все же демоны тени не осмеливались ступить на территорию Ипи.

Через некоторое время Азара окончательно удостоверилась, что они в безопасности, и, взяв Кайку за руки, потащила под крону дерева, чтобы укрыться от дождя. Измученная девушка даже не проснулась. Азара ласково посмотрела на грязную и растрепанную хозяйку, присела рядом и погладила ее по щеке.

– Жизнь очень жестока, Кайку, – прошептала служанка. – Боюсь, ты только начинаешь это понимать.

Лунная буря не утихала. Но здесь, под раскидистой кроной, беглянкам ничто не угрожало.

Азара ждала наступления рассвета.

Кайку проснулась от треска веток в костре и, открыв глаза, увидела Азару. Служанка сидела у огня, размешивая какую-то жидкость в маленьком, почерневшем от копоти горшке. Рядом в траве билась пара рыбин. Солнце стояло высоко в небе. От испаряющейся под палящими лучами влаги было душно. В воздухе пахло землей.

– Доброе утро, Кайку, – сказала Азара, не отрывая взгляда от горшка. – На рассвете я вернулась в дом и принесла все, что смогла найти. – Она кивнула на тюк с одеждой. – Дождь залил пламя прежде, чем оно объяло весь дом. Теперь у нас есть одежда, еда и деньги.

Кайку встала и осмотрелась. Они расположились на песчаном берегу. От воды их отделял густой кустарник. Лес наполняли разнообразные звуки и щебетание птиц. Кайку не помнила, как они оказались на берегу, но точно знала, что накануне заснула на острове посреди запруды. Неужели Азара несла ее на руках?

Взгляд ее упал на руку. Браслета не было.

– Азара! Браслет бабушки! Должно быть, упал, когда…

– Я взяла браслет и оставила в дар Ипи за то, что он нас спас.

– Бабушка подарила его на мой восьмой день рождения! – закричала Кайку. – С тех пор я никогда не снимала его!

– Иначе мы оказались бы в лапах шин-шинов. Ипи помогает только в том случае, когда ему приносят что-то в дар. То, что является ценным для спасенного, – совершенно спокойно объяснила Азара. – У меня ничего такого не было. Поэтому я и взяла твой браслет.

Кайку уставилась на нее с недоверием. Но Азара, казалось, ничего не заметила и кивнула на костер.

– Подумала, что будет разумнее не разводить огонь на поляне Ипи. Поэтому перенесла тебя на берег.

Кайку сидела, понурившись, никак не реагируя на слова служанки. Она слишком устала и вымоталась, чтобы затевать спор по поводу украшения. Азара тоже хранила молчание.

– Я должна знать, – наконец произнесла Кайку. – Моя семья…

Служанка положила ложку, которой размешивала похлебку, и, встав на колени перед Кайку, взяла ее за руки.

– Они мертвы.

К горлу подступил комок, и Кайку стало трудно говорить. Она кивнула, давая понять, что слышит. Потом ей все же удалось взять себя в руки.