Маргит Сандему - Кто там во тьме?

Мы долго сидели молча. За окном светало.

– Вам был дан знак. Ваши предки существуют.

– Как знать. Разве нам известно, что ощущает человек на смертном одре? Может, Кристе все привиделось, – сомневался Габриэл.

– Нонсенс, – ответила я. – Я сама была в подобной ситуации. Там действительно встречают.

– Мне, да и всем из Рода Людей Льда хотелось бы, конечно, чтобы Линде-Лу действительно был там. Особенно Тува, она же из отмеченных. И ей бы хотелось присоединиться к группе избранных и отмеченных после смерти, – задумчиво кивнул Габриэл.

– Понятно. Она боится, что все растеряются.

– Да. Уж раз об этом зашла речь, скажу, что все уверены в том, что Кристу встретил и проводил на другую сторону именно Линде-Лу.

– В Черные Залы?

– Будем надеяться, что так оно и было.

– Ты бы тоже хотел попасть туда? – спросил Асбьёрн у Габриэля.

– Больше чем когда-либо! Все, кто дорог моему сердцу, уже там.

– Но ведь из твоего рассказа следует, что Натаниель и Эллен поженились, у них родились дети.

– Да, конечно, – улыбнулся он. – У них уже взрослые дочь и сын.

– А как дела у других родственников?

– Где-то года два назад умер Кнут Скугсрюд и его жена. Так что Эллен с Натаниелем теперь сироты. Они говорят, что испытывают очень странное и немного неприятное чувство. Как будто они потеряли крышу над головой. И сами стали «Крышей» для более молодых.

– Мне знакомо это ощущение. Я тоже его испытала, – проговорила я. – А как твои родители, Карине с Иоакимом?

– Живы и здоровы. Став старше, я прочитал в хрониках о трагичном детстве моей матери; о трех мерзавцах, что покуражились над ней. Мать с отцом уважают друг друга, им хорошо вместе. Я в этом уверен. Но вы же понимаете, родителей не спрашивают о таких вещах.

– Нет, конечно. Родители, особенно матери, всегда надеются, что дочери будут рассказывать им обо всем – о парнях и т. п. А сами рта не раскроют, чтобы пожаловаться на неполадки в семье!

– Ага! Так… Винни сильно постарела, вряд ли проживет долго, а вот Рикард в прекрасной форме, держится молодцом. Они совершенно избаловали внуков, Тувиных беспризорников. Для них такое наслаждение возиться с детьми!

Габриэл улыбнулся.

– А… как Гру? – осторожно спросила я. Как она прожила эти семь лет после разрыва с Калле?

– Гру? У нее все по-прежнему. Она здорово обожглась, и теперь дует на воду. И романы ее очень кратковременны. Как, впрочем, и мои, – пожал он плечами.

– Я вот почему спрашиваю… Ну, про Гру. Знаешь, ведь Гру оказалась в центре твоего повествования.

– Ну а как же? Ведь ей досталось больше всего! – удивился парень.

– Ну и что. Даже когда ты рассказывал о смерти Кристы, для тебя была важна реакция Гру. Ты-то тоже там был.

– Да, но мы дежурили вместе, так что, вполне естественно…

Он помолчал.

– Судя по тому что ты рассказал, Гру к тебе тоже неравнодушна.

– Но мы ведь двоюродные брат и сестра!

– Ну и что? Люди Льда тянутся друг к другу. И теперь вам нечего боятся плохого наследства.

Габриэл смущенно хихикнул.

– Милая Маргит! Гру действительно очень приятная и привлекательная, но… Я как-то никогда не думал на эту тему. Ну, что мы…

Он опять замолчал. Пусть подумает. Для меня было совершенно очевидно, что он сильно увлекся девушкой, сам того не заметив. Может, потому у них в жизни все идет наперекосяк? Потому что они созданы друг для друга.

Я всегда считала, что быть свахой не только глупо, но и опасно. Ведь нельзя заставить двоих жить вместе только потому, что со стороны они кажутся идеальной парой. Но тут все было видно, словно на ладони.

– Вы одногодки? – Я никогда не видела Гру.

– Да. Она на два месяца меня старше.

– Ужасно! Какая трагедия! Катастрофа!

– Я не так глуп, чтобы смотреть на возраст, – закокетничал Габриэл.

…Габриэл задумался, глядя в окно. Он будто забыл о нашем присутствии.

– Борьба со злом очень повлияла на тебя, – заметила я.

– Не только на меня. Повлияла на всех нас. Поколение должно пройти, прежде чем Люди Льда смогут снова стать обычными людьми.

– Понимаю.

– А знаете, что они собираются сделать с Линде-аллеей?

– Что? – Асбьёрн выпрямился в кресле.

– Я говорю только об аллее, не о доме. Через аллею решено проложить дорогу.

– Как они могут уничтожить такой памятник культуры и истории? – удивленно спросила я.

– Чиновники не испытывают чувства благоговения. Будем надеяться, что это только разговоры. Ян с Тувой уже написали протест, а мы подписались. Посмотрим, что на это ответит от дел по памятникам культуры.