Маргит Сандему - Страх

— Спасибо за помощь, — сказал он, ступая на деревянный настил.

Они смотрели, как паром исчезает в темноте, слышали, как о паром ударяются льдины, как скрипят в своих гнездах весла У причала стоял большой, ярко освещенный пароход, на берегу, возле складских помещений, свистел и завывал ветер, и Агнес вдруг почувствовала, что замерзла.

Другая женщина застенчиво извинилась, сказав, что ей нужно присмотреть за своей собакой, которую ей удалось привязать к фонарному столбу. Агнес так и не решилась сказать ей, что та собака, которую женщина считала бездомной, принадлежит ей — или почти принадлежит ей. Агнес молчала, предавая тем самым Доффена и стыдясь того, что ей пришлось так поступить.

Она видела, как женщина, освещенная желтоватым светом фонаря, пошла куда-то в сторону складов.

И только после этого она потихоньку позвала Доффена. Тут же рядом с ней оказался маленький, пушистый комок, словно ничего и не произошло. Она быстро взяла на поводок непослушного пса и без лишних слов потащила его за собой в город.

Пастор Прунк разговаривал у себя дома по телефону. Его гладкое, сытое лицо было покрыто потом.

— Да, я обещаю, что в течение двух недель положу все деньги, все до единого эре, Вам на стол, банкир Хольт. Это не составит для меня никакого труда, мне нужна только небольшая отсрочка… Банкир сердито ответил:

— Не слишком ли много отсрочек, Прунк? Банк не может ждать больше. Деньги должны быть в нашем распоряжении завтра утром, в противном случае мы предпримем соответствующие меры.

На этом разговор закончился.

Пастор так и остался стоять у телефона, тяжело дыша, не в силах собраться с мыслями.

Минут через пять он, наконец, принял решение. Взяв список прихожан, он начал обзванивать всех по очереди.

— Да, это пастор Прунк. Господь в своей милости ниспослал мне новое откровение. Мы должны сегодня же ночью собраться в нашем убежище, поскольку на земле ожидается наступление Судного дня. Да, уже появились первые устрашающие признаки этого, и нам следует защитить себя, потому что мы представляем собой группу избранников Господа, которым предстоит заново построить на земле Град Господень, призванный существовать десять тысяч лет.

Ему казалось, что «десять тысяч лет» звучит очень убедительно, гораздо лучше, чем просто «Град Господень», хотя это было очень похоже на заимствование у другой секты.

— Поэтому мы соберем все имеющиеся в нашем распоряжении средства и принесем их в Храм. В полнейшей тайне, разумеется, любое подозрение с чьей-либо стороны помешает нашему спасению.

И вот, поздно вечером, перепуганные и взволнованные члены секты стали стекаться к пещере, прихватив с собой постельное белье и предметы первой необходимости.

Стоя у ворот, пастор Прунк пересчитывал своих прихожан, подбадривал их, отечески похлопывал по плечу, бормотал благословение и решал, что ему взять у кого.

— Нет, дорогая Карен Маргрет, собаки не попадают на небо!

Камма резко остановилась.

— Но я не могу обречь Бранцефлора на жестокую смерть в этом мире, — сказала она. — Пусть тогда Лавиния останется за порогом Храма, чтобы присматривать за нашим любимцем.

Прунк мысленно увидел, как огромное наследство Винни уносится прочь на крыльях ветра, и сказал не без отвращения:

— Ладно, пусть присмотрит за животным, лишь бы в нашем Храме не был нарушен мир!

— Но пес будет вести себя тихо, Вы даже не заметите его присутствия. И, кстати, мы же не собираемся на небо прямо сейчас! Разве мы собрались в нашем убежище не для того, чтобы избежать смерти?

— Ладно, ладно, — нервозно хохотнул Прунк, отворачиваясь от словоохотливой дамы и обращаясь к следующей семье: — Где же ваш Карл Йохан?

— Он скоро придет, — ответил отец семейства. — Когда мы уходили, его не было дома, и мы оставили ему записку.

Пастор недовольно посмотрел на них.

— Через четверть часа ворота будут закрыты, — сказал он.

Из темноты показалась еще одна женщина, нагруженная всяким добром. Прунк хотел было сказать ей, что на тот свет все это не утащишь, но мудро промолчал. Ему не хотелось пугать их сообщением о том, что скоро их ожидает конец. Тем более, что на самом деле этого не предвиделось.

Беспокойно оглядевшись по сторонам, он спросил:

— А где же маленькая Бьёрг?

— Она придет, будьте уверены, — ответила ее мать. Она пошла запереть рыбачий домик, чтобы никто не залез туда, пока мы будем здесь.

Он с облегчением вздохнул, но строго заметил: