Маргит Сандему - Затишье перед штормом

Тенгель нуждался в понимании и помощи. И, конечно же, флейте, которая могла снова погрузить его в небытие. Но на этот раз навсегда. Видно, флейту когда-то подменили. Оставалось ждать, когда заиграет настоящая флейта.

Ах, для Эллен этот день был воистину великим! И не только для нее — для всех Людей Льда, для всего мира! Об этом девушка помалкивала.

Вингер слушал (или делал вид?) что слушает, но не особенно внимательно.

— Знаете, мне не терпится снова сыграть мою замечательную мелодию! Я просто должен играть! После того, как мир услышит созданную мною мелодию, мне уже не придется осквернять мой талант продажей пылесосов! Тошно вспоминать то время! Ну, где моя флейта и ноты?

— Тут. Но прежде…

Вингер не дал девушке договорить. Он был в экстазе.

— Я вижу, что он устал. В этом Вы, фрекен Скугсрюд, несомненно, правы. Он очень сильно устал. Но моя потрясающая композиция успокоит его и даст отдохнуть. Он переживет плавный переход от сего мира к… Нет, не к бездне… К другому миру, миру Смерти. Так что пусть отдохнет…

Эллен согласно кивнула. Мораган, не знавший всего, был только зрителем. Он смотрел на монстра во все глаза. И пытался понять…

— Я не уверен, что твоя догадка верна, — осторожно предостерег он. К реплике Яна не прислушались.

В дальнейшем все произошло так быстро, что никто ничего не успел понять. Стоявшая около камина Эллен заметила, как существо подобралось и вдруг… Один прыжок, и оно уже сидит на каминной полке позади девушки.

— Не шевелись! — выдохнул Мораган. — И не поворачивайся!

Девушка взглянула на изменившееся лицо Вингера и поняла, что не испытывает никакого желания оборачиваться.

У Морагана не было выбора. Он подал Вингеру флейту…

Тот взял инструмент дрожащими руками. И поспешил расставить ноты на пианино. Потом поднес флейту ко рту.

Воздух наполнился однообразными, чуждыми звуками. Слабый отзвук давно прошедших времен.

Злой Тенгель спрыгнул с каминной полки на пол, подвинулся ближе к флейтисту. Создавалось такое впечатление, будто Вингер играет не сам, а им кто-то управляет. Мужчина в ужасе глядел на чудовище, не в силах оторвать взгляд от монстра, не мог двинуться. Как заведенный, повторял одну и ту же мелодию. Мораган подошел ближе к Эллен. Молодые люди взирали на разыгрывающуюся перед ними сцену. Сделать что-либо было невозможно.

Прямо на глазах у удивленных зрителей фигура Тенгеля Злого начала растворяться в воздухе, постепенно превращаясь в темноватую дымку, и, наконец, совсем исчезла.

Вингер продолжал играть. Через некоторое время в изнеможении опустил флейту. Он дрожал от ужаса, но, в то же время, был бесконечно горд.

— Ну вот, — снисходительно молвил он. — Что я говорил?

Эллен кивнула. Она ведь говорила то же самое. Мораган молчал.

Вдруг все трое почувствовали резкий запах жженой бумаги.

— Ноты! — закричала Эллен. — Смотрите, горят ноты!

Зарычав, Вингер рванулся вперед. Но было уже поздно. Бумага превратилась в пепел.

— Симфония! Моя симфония! — прохрипел музыкант.

— Вы не запомнили мелодию? — с участием переспросила Эллен.

— Запомнил? Вы что ж, думаете, что такие сложные переходы можно удержать в памяти?

Вряд ли, согласилась Эллен. Ведь и она прослушала мелодию не один раз, но попроси сейчас кто-нибудь воспроизвести ее, Эллен оказалась бы в затруднительном положении. Мелодия была очень странная, необычная.

Девушка обратилась к Морагану: — Вы чем-то озабочены?

Глаза парня тревожно блестели:

— Да. Слишком все просто получилось.

— Ха, иногда и слишком сложное кажется очень простым, — прокомментировал Вингер, не особенно вдумываясь в происшедшее. Страх постепенно проходил, но возбуждение только возрастало.

— Я же сказал вам, что он исчезнет! Так и случилось. Может, он вообще плод нашей фантазии. Вы случайно наркотиками не балуетесь?

— Все не так просто, — повторил Мораган. Он взял рацию, вызвал на связь полицию:

— Можете заходить. В доме больше никого нет. Нет-нет, благодарить меня не за что. Благодарить надо Вингера. Это только благодаря ему…

— Не скромничайте, — напыщенно проговорил Вингер. — Пошли, нас ждет благодарность публики. Очень приятное чувство, должен вам сказать.

Эллен была счастлива. Еще бы! Ведь она совершила настоящий подвиг, и теперь ей не терпелось рассказать обо всем Натаниелю. Все позади! Окончились восьмисотлетние страдания Людей Льда!

Трое героев без сожаления покинули «Василек».