Симона Вилар - Ведьма

— Может, и так, — перевел дыхание Свенельд, не спуская с людоедки глаз. — Да и ты, бабуля, из прытких будешь.

— Еще из каких прытких! — захохотала ведьма, и вдруг взвилась в воздух, выше балок, вровень с мечущимися под кровлей совами.

И при этом стала увеличиваться в размерах. Ее тощие руки протянулись вдоль всей избы, голова поднялась к стропилам, а волосы… Пока Свенельд от рук Яги уворачивался да отмахивался, ее волосы, как туман, расползлись по всей избе, опутали варяга, как крепкая паутина, оплели нож в его руке, словно кудель на веретено намоталась. Толку теперь от ножа не было, а Свенельд, чуя, как все туже стягивают его волосы колдуньи, сделал все, что сумел: схватив свободной рукой со стола шандал со свечами, описал круг вокруг себя… И затрещали, загораясь, волосы-тенета Яги, запахло паленым.

Старуха завизжала пронзительно и тут же охнула, когда сумевший освободиться варяг огрел ее по голове подхваченной скамьей. Прямо по лбу попал, так что голова Яги даже поникла, а тело уменьшилось, приобретая обычные размеры. И пока старуха, оглушенная ударом, мотала головой, Свенельд успел схватить ее, швырнуть с силой об стену, окончательно повалив полки c плошками, даже пнул старую, не дав подняться. Вот сейчас бы нож еще успеть поднять!..

Но его соперница оказалась не так проста. Юркнула вдруг змеей в сторону, взлетела молниеносно, опять закружилась, налетая на запутавшихся в ее же волосах сов. И вдруг исчезла.

Не успел варяг ничего сообразить, как ощутил, что Яга набросилась на него сзади. И как! Впору доброму воину поучиться, так обхватила Свенельда вокруг тела ногами, сжала, что он охнул сдавленно, и тут же впилась острыми пальцами в горло. И взмыла с противником вверх. Теперь Свенельд мог только биться и хрипеть, пытаясь оторвать ее руки от горла. Уже и дыхание стало прерываться, и красные круги пошли перед глазами…

Показалось или нет, но ворон что-то стал громко каркать, махать черными крыльями почти у самого лица. И тут же страшная хватка ослабела, и Свенельд рухнул вниз.

Он повалился на пол, задыхаясь и кашляя, повернулся, шаря руками, чем бы от ведьмы оборониться, когда заметил неожиданно, что Яга на него не смотрит. Висит лохматая баба в воздухе, глядя на машущего крыльями ворона, словно прислушивается. Потом повернулась, взглянула в сторону печки, где по-прежнему тихо спала ни о чем не ведающая девушка-древлянка.

Свенельд вдруг за Малфутку испугался. Вскочил — где и силы взялись, — схватил первое, что под руку попалось, — казанок со стола. Замахнулся.

— Только тронь девчонку, проклятая!

И запустил что есть сил. Но Яга быстро справилась, даже поймала казанок странно выгнувшейся длинной рукой. Удержала, да так осторожно, что и покрывавший его рушник не слетел. И, так же нависая над варягом, спросила неожиданно спокойно:

— И пошто ты, дурень, не сказал, что с Малфуткой явился? То-то я подивилась, что изба чужого впустила да слуги мои тебя не сгубили.

Свенельд смотрел на нее, все так же тяжело дыша. Поверить ведьме не поверил, отступил туда, где лежал оброненный нож, поднял его и приготовился к новому нападению. Однако Баба Яга медленно опустилась и поглядела на него с легким укором. Ее стоявшие дыбом волосы осели на плечи, руки укоротились. И подойдя прихрамывая, к столу, Яга поставила на прежнее место казанок даже невозмутимо поправила сбившуюся в сторону скатерть.

— Что ж, друзья моих друзей и мне приятны.

— Да ну? — все еще не веря, хмыкнул Свенельд, однако и он уже что-то понял. Смотрел на ведьму, тяжело дыша, но постепенно успокаиваясь. — Что же ты, баба глупая, не поняв, в чем дело, на друзей своих друзей кидаешься?

— С дороги я была, усталая, — невозмутимо отозвалась колдунья. — Воротилась — а в доме чужак Да еще заговоренный. Малфутка-то небось тебя и заговорила. Она это может.

Яга сделала какой-то жест рукой, и в доме все стало возвращаться на свои места. Свенельд сперва дернулся, оглядываясь, однако никакого вреда это ему не причинило. Складывались в горшки разбитые в пылу схватки черепки, коробочки вновь наполнялись содержимым и взлетали на прежние места на полки, веники выстраивались в углу, лавки становились как положено.

Поразмыслив немного, Свенельд с показным спокойствием наклонился и засунул за голенище сапога нож, поднял второй. Что ж, Яга вроде доброй пытается казаться, но с такой все же надо быть начеку. Не желая показать своих подозрений, Свенельд спокойно сел за стол, постаравшись, однако, чтобы его и ведьму разделяла широкая столешница.