Валентин Никора - За гранью игры

В открытой комнате оказались ниши с медицинской помощью. Я открыл ящик с красным крестом и едва не заплакал. Ни бинтов, ни йода, ни таблеток «Виагра!» Там лежали десять батареек «Toshiba CR 123 A». Вот она – ирония судьбы! Лучше бы в ящике жил паук и смачно хрустел дохлым тараканом! Что мне теперь с этими батарейками делать? Американские доброхоты посоветовали бы их засунуть в то самое место, которое они так любят драть. Наши десантники, если бы увидели мое выражение лица, долго бы ржали. Именно бы ржали, а не смеялись. И тоже бы присоветовали что-нибудь непристойное.

Я покатал пару батареек в ладони и зашвырнул ими в угол. Это не игра, а сплошное надувательство! Баллы здоровья и жизни – пожалуйте. Не хватало еще дискету с тайным сообщением найти: зажал бы её зубами и перед глазами открылся бы план всей этой гребаной сети коридоров... Что теперь делать-то?

Банга радостно залаял, подзывая меня.

Так и подмывало сказать: «Что, дружок, тебе тут цифровую кость, обработанную в „PhotoShop“, подкинули»?

Слегка успокоившись, я сгреб оставшиеся батарейки во второй карман и стал походить на заядлого клептомана. Но кто знает: авось пригодятся монстру в лоб зафитилить или вместо ключа в пульт управления атомным бомбовым ударом воткнуть.

Банга выскочил мне навстречу и укоризненно поглядел, мол: что же ты медлишь, иди скорее, а то сам все съем! Я нервно хихикнул и подчинился.

Нет, это была не кость. Это был огнемет. Огромный такой, с дулом диаметров сантиметров в десять. И с таким же, как у бластеров, монитором. Я оглядел огнемет. Технология уже известна, но до чего же тяжелый, зараза! Когда долбишь по клавишам, двадцать килограммов металлолома никак не ощущаются. А в жизни потягай-ка такую махину: сразу поймешь, за что Суворов жалел своих солдат! Добрый мне разработчик попался, душевный. Его бы гада с таким оружием да в зону боевых действий! Компьютерщик блин, ботаник! Физик-ядерщик! Ну да, мозги программиста только абстрактно мыслить и умеют. Юнитам один хрен: полтора килограмма или тонна, но мне-то, живому, эта разница очень даже чувствительна!

И все же я был рад. Чутье заядлого игрока подсказывало, что теперь у меня есть шанс. Русские мы в конце концов, или нет? Я даже тихонько засвистел что-то военное, вроде «Вихри враждебные веют над нами». Пес укоризненно покачал головой. Я даже вздрогнул: не может животное быть настолько понятливым! Хотя, до сего дня я и не подозревал, что существуют компьютерные игры с таким мощным эффектом присутствия. На всякий случай, словно извиняясь перед мохнатым другом, я пожал плечами:

– Какая жизнь, такие и песни.

Кажется, Банга понял.

А я занялся мародерством: принялся раздевать того, первого, которому размозжил голову. У него форма была целехонька, а кровь запачкала лишь сапоги. В общем, мне повезло. Да и размер совпал.

Было гадко и противно. Банга же вообще отвернулся, точно не одобрял моих поступков. Но я очень хотел надеяться, что у программистов не совсем буйная фантазия, и в большинстве своем их примочки основываются на реальной жизни и психологии. А значит, у ряженого были шансы.

Я нарочно не рассматривал трупы. Даже беглого взгляда хватило, чтобы понять: если это и клоны, то от разных людей. У одного глаза синие, у другого карие. Один был толстым, другой высоким. А еще у одного оказалась родинка на щеке.

Мне стало страшно. Мысль о том, что я расстрелял живых людей, сидела в мозгах занозой. Я не испытывал угрызений совести: не убей я, убили бы меня. И все же как-то было неловко перед этими «салажатами». А вдруг они не юниты и даже не роботы? И каждого из них дома ждет мать и отец?

От этой мысли я дернулся, как от пощечины. Все! Никакого шума! Прямо сейчас иду к главным дверям, грохаю чудище и поднимаюсь на восьмой уровень, автоматически становлюсь победителем, и меня выбрасывает домой!.. Хотя, какой такой дом? В любой момент я могу превратиться в надпись: «Game 004», или что-нибудь типа: «Player победил за 38 дней». Будь я смазливой девчонкой, разревелся бы от жалости к самому себе. Но я – Иван Соколов, меня просто так, голыми руками не возьмешь!

Я установил огнемет в нише, сел рядом, вытер пот со лба и сказал псу:

– Мне надо подумать, понимаешь?

Банга понимал. Пес лизнул меня в щеку, отошел и улегся в проеме открытых дверей. Я знал, что псу не нравится соседство мертвецов, но сил оттаскивать в сторону трупы у меня не было сил. Давненько я не попадал в передряги, подобные этой. Я не видел выхода и не понимал, как его найти. А еще я очень устал. Сказывалось и то, что я практически не спал ночью. Сердце стучало в голове, и мысли носились, как белки в колесе.