Тимур Рымжанов - Пророчество льда

Суть в том, что интриг и предательства я тоже не боялся. Просто некому было меня предавать. Ремесленники меня уважали, так же как купцы и промышленники. Местная знать всегда была настроена критически к княжескому дому. А я хоть и был сыном князя, в данном случае все решала кровь моей матери, о которой в здешних краях вспоминали чуть ли не как о воплощении доброго духа.

Так что вся знать, вплоть до самых бедных фамилий, была рада, что им достался такой тихий и не очень-то воинственный господин.

Я вышел во двор. Шуба оказалась очень кстати. Мороз ударил крепкий, но ближе к полудню жаркое солнце растопит тонкий снег. Дороги станут просто непроходимыми. А до вечера я никуда не буду торопиться.

Вдыхая морозный воздух, я всматривался, как высоко в небе парит выпущенный кем-то на охоту боевой ястреб. Кацаари. Птица, с незапамятных времен ставшая спутником воина. Он летел медленно и красиво. Он не спешил, птица-воин…

Вода в колодце была теплей, чем воздух. Возможно, что на такой глубине она еще не успела остыть, но когда я плеснул ее себе в лицо, то тут же заструились тонкие змейки пара. Колючий ветер стал кусать за влажную кожу, и это взбодрило.

Самат шел не спеша, размерено. В руках у него был тяжелый двуручный меч без ножен. Широкая грудь часто колыхалась от глубоких вздохов. Щеки раскраснелись, а на висках застыли капельки пота.

– Уже проснулись мой господин? Доброе утро. Не желаете размяться перед завтраком? Я делаю это каждое утро, чтобы не потерять форму.

В ответ на такое предложение я только плотнее запахнул шубу и состроил недовольную гримасу. Но Самат не унимался:

– Ну же, господин! Покажите, как учат воевать благородных людей. Преподайте урок старому вояке.

– Самат. Не дразни. Мне совсем не хочется совершать никаких телодвижений, такое лирическое настроение, а ты, со своими саблями, взял и все испортил.

– Прошу простить меня, господин, но коль уж я зашел так далеко, то и нет смысла останавливаться. Защищайтесь!

Самат поднял меч и молниеносно подался вперед. Удар этот был не сильный, но достаточно эффективный. Хотя и простой, рассчитанный, скорее, на тяжелого мечника в доспехах, неповоротливого и рыхлого.

– Старый ты вояка, лихости много, а мозгов совсем не нажил к старости. Не надоело тебе еще ломать железо?

Естественно же, что таким примитивным ударом меня не стоило даже беспокоить. Чтоб не попасть под смертоносное лезвие, а Самат всегда упражнялся с настоящим, боевым оружием, мне стоило просто отойти чуть-чуть в сторону.

– Я, мой господин, буду считать себя живым, пока смогу удерживать меч в своих руках. Иначе мне незачем жить.

– Кстати, о мече. У тебя тяжелый штурмовой меч, а у меня только кинжал.

– Уж лучше бы у вас был меч, ну или копье, тогда у меня был бы хоть какой-нибудь шанс.

Самат снова изготовился к атаке, сжал рукоятку до скрипа и рванул вперед. Возможно, мне показалось, но в какое-то мгновение в его глазах я увидел ненависть и ярость, граничащую с безумием. Я позволил проделать ему только половину приема, мощный замах справа, а далее предполагался сокрушительный удар наискосок, от которого не так-то просто было увернуться, но его не последовало. Я оказался рядом быстрее, чем он смог предугадать мои действия. Слегка толкнув Самата грудью в левое плечо, я заставил его потерять равновесие, а чтобы он не смог его быстро восстановить, приставил к его пухлому животу свой клинок. Свободной правой рукой я придерживал кончик его меча двумя пальцами, у него за спиной. Теперь любое его движение повлечет за собой проигрыш, как, впрочем, и неподвижность тоже.

– Великие духи! Ну что за мастерство, право! У господина даже дыхание не участилось, стоит все такой же сонный. А взмыленный противник пришпилен, как букашка. Надеюсь, клинок не отравлен?

– Не помню. Может быть, да, а может, и нет. Ты проиграл.

– Неужели! У кого-то были сомнения?! Поединок с вами – это все равно что факелом против северного ветра.

– И ты туда же! Мало мне, что все в городе меня называю Господин Метель, теперь и ты.

– Все очень просто. Вы бываете в городе редко и предпочитаете появляться только тогда, когда дует холодный ветер с гор. В это время как раз поспевает первое вино. Несколько раз вы являлись с первыми заморозками, и теперь, как только начинает холодать и дует метель со снегом, все говорят: «Вот и ветер с гор, скоро явится наш господин и принесет в долину снег». Кто еще кроме меня скажет вам об этом? Да и внешность ваша к этому располагает. В наших краях редко встретишь помеченного духом.