Дарья Гущина - Выбор павшего. По следу памяти.

— Совсем маленький мальчик, — ехидно согласилась я.

— Здесь — да, — серьезно подтвердила моя собеседница. — Благодаря магии мира мы живем дольше обычных пришельцев, поэтому сто лет для нас — только начало.

Опа! Вон оно что… Хоть харты и принадлежат к ветви высших магов, но память они теряют… Мы, павшие, меняем тела, меняем миры, меняем жизни — но сохраняем прежние, накопленные за тысячелетия, опыт и память. Мне достаточно оказаться в своем родном мире, чтобы начать вспоминать, и полчаса побродить по Тхалла-тею — и вспомнить остальное… Нет, пробелы в памяти еще присутствовали, и довольно солидные, но новое тело быстро усвоило опыт обращения с оружием, да и формирование проклятий теперь происходит на уровне подсознания, и мне уже не нужно по полчаса подбирать необходимые слова. А харты, как и обычные люди, все начинают заново… И если ему — сто лет, а мне — почти три тысячи, это ж я… ископаемое ходячее!.. В музей по возвращении устроиться, что ли — подрабатывать местной достопримечательностью?.. А почему бы и нет? Ладно, шучу, конечно…

— Обязательно присмотрю за ним, — кивнула я. — И спасибо вам за все!

— Возвращайтесь скорее, — прошептала Ядвига, украдкой смахнув скупую слезу.

Расчувствовавшись, я быстро обняла добрую старушку, чмокнула ее в морщинистую щеку и сбежала по ступенькам вниз, присоединившись к нетерпеливо поджидающему меня Святу.

Ох, Касси, Касси, ну и куда же ты опять вляпалась?..

Не знаю, как моему спутнику, а мне молча топать по лесной тропинке скучно не было. В конце концов, когда я в последний раз общалась с природой?.. Даже и не помню. Закоренелый городской житель с большим стажем, я крайне редко выкраивала время для прогулки по лесу и посему — сейчас, вдыхая чистый воздух, прислушиваясь к птичьему щебетанию и рассеянно поглядывая по сторонам, я нисколько не скучала. Скорее, наоборот, получала от прогулки необыкновенное удовольствие. А Свят, судя по всему, нет. Он же первый и нарушил очарование лесной тишины.

— Касси, ну скучно с тобой, ей-богу, — проворчал харт. — Хоть бы рассказала что-нибудь… Нам еще топать и топать — так ты и дальше собираешься молчать и по сторонам смотреть?

— Нет, ты интересный какой! — возмутилась я. — Сам идешь, молчишь, ни о чем не расспрашиваешь — а я виновата?

— Ладно, я спрошу, — охотно согласился Свят.

Угадайте, каким оказался его первый вопрос? Нет, не о том, что в нашем мире есть такого, чего нет у них. И даже не о том, что у нас там вообще есть. Он поинтересовался, как меня угораздило стать своеобразной спасительницей Альвиона. А я, погрузившись в воспоминания, рассказала. О том, как мне на голову посреди морозной сибирской зимы свалилась Яти, посланница Хранителей, крохотная, изумрудно-зеленая ящерка, и утащила меня в неизвестный мир. О том, как мы познакомились с Райтом и чего натерпелись по пути к башне Магистра. О том, как мне рассказали о павших воинах, помогли взять под контроль собственную силу и натаскали в истории мира. О том, как по прошествии нескольких дней, Магистр велела мне изображать из себя приманку, мишень для вождя мертвых, и я усиленно отвлекала на себя его внимание. О том, как разыскала Тхалла-тей, который, по совместительству, служил базой для мертвых, и попалась в ловушку зомбей. И о том, как Райт, оказавшийся вражеским шпионом, в очередной раз меня спас, сразившись с вождем и став спасителем Альвиона. И, напоследок, о том, что хитрая Магистр-то знала о подобном исходе событий, но на все сто уверена не была, потому и подставила меня, понадеявшись на «авось» — и выиграла партию. А я вернулась назад, в свой мир с кашей в голове, форменной экипировкой павшего воина на руках и явной угрозой завалить завтрашний экзамен…

— А потом до ключа порталов добрался Артем — и понеслось, — резюмировала я.

Свят, молчавший в течение всего рассказа, задумчиво взглянул на меня.

— Вот так история, — пробормотал он. — Раньше Хранители никогда такого маху не давали… А этот Райт — он тебе кто?

— Хороший друг, — я пожала плечами. — Просто человек, которого я ценю и уважаю.

— О! — мой спутник моментально воспрянул духом. — Значит, твое сердце свободно?

— Даже и не думай, — фыркнула я. — Оно что, никем другим не может быть занято?

Харт, мгновенно во мне разочаровавшись и потеряв интерес к разговору, принялся насвистывать какой-то незамысловатый мотив, а я уныло вздохнула. Вру опять, никем мое сердце не занято. А того так называемого хахаля, которого я оставила в своем мире, к претендентам на мое сердце причислить никак нельзя. Это так, для отвода глаз моих дражайших родственниц и подруг. Ума не приложу, почему их интересует моя личная жизнь? Стоит с ними случайно встретиться, как они и поздороваться не успеют, а первым делом спросят — если ли у меня кто?.. Если ответ отрицательный — горестно вздыхают, жалеют меня бедную-несчастную-одинокую и порываются с кем-нибудь свести. Если ответ положительный, то народ развивает бурную шпионскую деятельность на предмет выяснения личности таинственного Его, дабы растрезвонить потом новость всему свету и успокоиться. Люблю я их всех, конечно, но за подобные выходки так и тянет иногда проклясть…