Вера Ковальчук: Гибельный мир

— Нас не трое. Нас пятеро. Священное число.

— Пятеро? А где же остальные?

— Они в городе. Кое-что продать, кое-что купить, новости узнать. Мы должны с ними встретиться дня через два неподалеку отсюда.

— И тогда отправитесь обратно в Пустоши?

— Неизвестно. В зависимости от новостей.

Они еще немного полежали молча.

— Интересная у вас жизнь, — осторожно сказала Аир, рассчитывая дождаться новых рассказов.

— Опасная.

— Ну, это понятно…

— Знаешь, я хотел бы взять тебя с собой, — сказал он.

Она сперва даже не поняла, о чем он, а когда поняла, подпрыгнула и села. Он смотрел на нее немного искоса.

— Меня? — заикаясь от изумления, переспросила она.

— Тебя.

— А-а… почему? Подожди, ведь я не рейнджер, и ты не можешь этого не знать…

— Да, конечно. Но неужели ты думаешь, что рейнджерами рождаются? Ими становятся. Так же, как приобретают новую профессию.

— Но я же… женщина.

— И что? В Пустошах, да будет тебе известно, больше всего решает ловкость, а не сила. Ловкости женщинам с таким сложением, как у тебя, не занимать.

Она задумалась.

— Я не понимаю, — призналась Аир наконец. — Зачем я тебе сдалась?

Легко оттолкнувшись рукой от земли, поросшей колючей, подсохшей на солнце травой, он сел.

— Все очень просто. У тебя есть чутье на магию, а такое свойство, да еще врожденное, встречается очень редко. И оно очень ценно для рейнджеров. Понимаешь, многие из тех ловушек, в которые попадают даже опытнейшие из нас, — магические, и самое главное, что это чувствуется с трудом. И тогда может помочь только человек с чутьем. Вроде тебя.

— С чего ты взял, что у меня чутье?

Он посмотрел хитро.

— А я заметил, как ты смотрела на мою фибулу. Она искрила, верно же?

— Искрила. Красиво так…

— Вот именно. Так вот, можешь теперь посмотреть и убедиться, что камень на фибуле матовый и совсем не искрит. — Он снял безделушку с плеча, подал ей, и только теперь Аир поняла, что он, оказывается, носит ее с собой постоянно, хотя плаща на нем нет, нет даже куртки, и фибула приколота прямо к рубашке.

Она взяла украшение и посмотрела на него. Фибула была серебряная, с чернением, и камень, вставленный в нее, оказался совсем некрасив, какой-то темно-серый, ноздреватый, даже, кажется, запыленный — ну булыжник и булыжник, на дороге подобрали. Понятное дело, не было на нем ни единой полированной грани, могущей поблескивать. Аир только пожала плечом.

— Так вот, — забрав у нее фибулу, продолжил Хельд, — ты видела магию. Это именно она поблескивала. Вот в чем дело.

— Но как ты понял, что я вижу?..

— Нетрудно догадаться. Пряжечка моя на вид, особенно если издалека, не так уж хороша, так что если человек на нее пристально, зачарованно, удивленно смотрит, он определенно увидел что-то необычное. Вот я и понял. И надо тебе сказать, что магии в моей игрушке мало, совсем чуток, а раз ты ее разглядела, да еще издалека… Это чутье, ничто иное.

— Ну, не знаю…

— Учти, я не отступлюсь. Ты мне нужна… Да что там мне, всей нашей компании, а стоит сюда наведаться какому-нибудь магу, он тебя сразу сгребет, без слов. Не добром, так силой, они, маги, люди могущественные, сильные, ничего не боятся. Неизвестно, что для тебя будет лучше. Конечно, признаюсь честно, я не столько о тебе думаю, сколько о себе и ребятах. Учти. У тебя будет равная доля, а доли бывают большие, в золоте… Пара-тройка путешествий, и ты сможешь себе дом в городе купить. Дом в городе! Ты подумай.

— Но мне нравится здесь… Да и, кроме того, родители меня не отпустят. Разве я могу против воли отца…

— Да? — уточнил Хельд. Глаза у него затуманились — он о чем-то напряженно думал. — Ладно. А если я куплю тебя в жены?

Она думала, что изумлена до крайности, но оказалось, что край еще далек.

— В жены?

— А что такого? Мне уже двадцать семь, пора подумать о свадьбе. Разве это будет не убедительно?

— Но ты же не хочешь… Ты же не жениться хочешь. И любовь…

— А разве браки заключаются ради любви? Брак — это дом, семья, дети… Словом, всегда есть какие-то практические соображения. У меня они несколько иные, чем у всех, но тоже практические. Так чем я хуже других?

— Но…

— У нас будет настоящий брак. Разумеется, со временем появятся и дом, и дети. Просто сначала мы будем жить походной жизнью. Вот и все. Через пару лет я планирую отойти от дел, а может, если теперь подвернется выгодный заказ, то и через год. Что скажешь?

Она покраснела.

— Я-то что. Если отец будет согласен…