Даниэла Долина - Кочевница

Сэмюель искренне был огорчён близким расставанием с Марией. И, хотя Мария утверждала, что вернётся в Хайхилл любой ценой, мальчик смотрел на неё такими глазами, будто её уже нет рядом с ним. Самым ужасным было то, что Сэм горевал не только оттого, что ему будет плохо в разлуке с полюбившейся подругой. Гораздо больше мальчика беспокоило, какие испытания ожидают Марию в пути и на далёком Юге. Он сам сказал об этом, чем удивил и восхитил её. Ну что за человечек? Откуда эта мудрость взялась в его золотой головке? Сможет ли она когда-нибудь постичь тайну человеческого величия, что не в силе и устрашении подобных себе, а в великодушии и жертвенности деяний?

Выход был назначен на утро третьего лунного дня. Целый месяц провели молодые чародеи в доме Питера из Хайхилла. Утро было прекрасным. Всю ночь шёл дождь, и умытая природа ласково улыбалась всем, кто вышел проститься с Марией. Конечно, ни каждому было известно, что рядом с Марией в великолепных сияющих одеждах — четверо прекрасных молодых волшебников. Они давно простились с Питером и Сэмом, а теперь терпеливо ждали, пока каждый обнимет и скажет тёплые слова Марии. Так или иначе, женщина стала близка всем в семье Питера.

Оливия всё время всхлипывала и висла на подруге как солдатка, провожающая мужа на войну, а Роланд говорил:

― Хватит тебе, дурёха. Отпусти её.

― Ничего, сынок, пусть поплачет. Слезами, говорят, дурь выходит, — отрезала Нэнси.

Оливия заревела и, устыдясь, спряталась за спину жениха.

Нэнси крепко обняла Марию и благословила как родную дочь. Питер закашлялся и тоже прижал к себе великую Кочевницу, которая служила в его доме и присматривала за его сыном — хранителем Ключа от Огненных Врат.

Мария же присела на коленки перед Сэмом, взяла из его рук очередную соломенную куклу, потом стала целовать его ручки и щёчки, прижимать его худенькие плечики к своей груди. Мальчик улыбался и обнимал Марию.

― Постарайся не болеть, моё солнышко… Хорошо?

― Постараюсь.

Мария встала, обвела всех взглядом…И тех, кто стоял неподалёку и не подавал признаков жизни. Елена приподняла брови и почему-то испуганно смотрела на Марию.

― Спасибо, сэр Питер. Нэнси… До встречи.

Она резко повернулась и быстро стала подниматься вверх по тропинке, ведущей в лес. Она не стала ждать своих спутников. Одолев подъём, Мария оглянулась и помахала рукой стоящим внизу людям.

Стоит ли говорить, что волшебники оказались в лесу гораздо раньше Марии. Но она сделала вид, что не замечает их. Ведь может же маг не позволять другим видеть себя? Значит, может в исключительных случаях не позволить другим быть видимыми. Сейчас Мария вообще не хотела кого-либо лицезреть, в том числе и тех, кто, утирая слёзы, махал ей вслед. Ей до безумия хотелось вернуться обратно, нет, ни в Хайхилл, а домой, где её никто не ждал, где телевизор и Интернет, где Фотошоп и тетрадка со стихами. И чтобы никто не звонил по телефону. Пусть время повернётся вспять. Интересно, а могут кочевники не по внутреннему глупому совету делать что-либо, а сами осознанно действовать — по уму, а не сердцу?

Широко шагая, перекинув через плечо котомку с уже известным набором вещей, Мария шла, не разбирая дороги. Опомнилась не скоро и осмотрелась по сторонам. Она была уверена, что давно одна бредёт по лесу.

Всё оказалось совсем не так. Она не брела, а просто неслась как ракета, сметая всё на своём пути. Ветки хлестали по лицу и изодрали его в кровь. Крепкая юбка Нэнси, которую спешно подгоняли вчера по фигуре Марии, превратилась в тряпку. И в лесу Мария была не одна. Её спутники были здесь же, смотрели на неё дикими глазами и, едва дыша, утирали пот с раскрасневшихся лиц.

― Ну, и сколько будет продолжаться эта гонка? Может пора сделать привал? Вечер скоро, — захлёбываясь произнесла Элизабет.

― Вечер?

― Да, мадам. Вы нас загнали.

― Не знаю…

― Что — не знаю? А куда идёшь-то хоть, знаешь?

― Нет.

― Как и предполагалось, с курса мы не сбились, даже совсем не отклонились от него. — Эдуард достал из своей сумки какое-то подобие карты и компаса и внимательно их изучал, поглядывая на небо, деревья вокруг, что-то сверяя и бормоча себе под нос.

― Скоро начнётся Форест Феори. Там и заночуем. Под наблюдением лесных фей нам ничего не грозит, — сказал Орландо, и никто не стал возражать, все продолжили путь.

― С ума сойти! Это сколько же мы отмахали за день? — удивилась Лизи.

Орландо, улыбаясь, обнял её за плечи, что-то шепнул на ушко и нежно поцеловал. Элизабет засмеялась и тоже в полголоса стала что-то говорить возлюбленному. Так в обнимку они и прошли остаток пути, отстав ото всех и рискуя заблудиться в лесу. Елена снисходительно улыбалась и закатывала глаза, посматривая на Эдуарда. Тот тоже усмехался. Чтобы не чувствовать себя абсолютно лишней на этом празднике жизни, Мария решила начать разговор: