Лола Екшибарова: Путь

— Мерман! — Негромко позвал Рэм. Сморщенный человечек засеменил от полузагруженной телеги. — Здоровья тебе, Мерман. Нам нужны кое-какие вещи.

— Да-да, конечно. — Кивая, человечек призывно замахал руками в сторону невысокого строения, крытого неузнаваемым материалом. — Господа Охотники! Все там, всё, что нужно Охотникам…

— Нам нужно оружие. — Резко сказал Росни. Человечек с гордым именем Мерман покосился в мою сторону. — Да, и для нее тоже.

Мы вошли, и некоторое время постояли, привыкая к темноте. «»Ненавижу затхлые сараи! — Негромко ругнулся Росни, Рэм что-то ответил на непонятном языке.

— Там, у стены всё для господ Охотников… — Подсказал сморщенный Мерман, и те отшагнули в указанный угол. Приглядываясь ко мне, человечек пожевывал губы, явно выжидая чего-то. Я подумала, и пояснила:

— Мне нужна хорошая, добротная одежда. Так же сумка, вон как у них, фляга для воды, и… еще то, что обычно берут в дорогу. Сколько… что будет стоить всё это?

Он продолжал пристально приглядываться к моим рукам, и до меня, наконец-то дошло — кольца!

— Которое? — Спросила прямо. Мужичонка опасливо покосился на моих спутников, но те превратились в статуи. Он нерешительно ткнул в то, что всё норовило скатиться. Я сняла его без сожалений.

И тут случилось чудо — сморчок превратился в вихрь. С достойной зависти скоростью приволок целую охапку курток, штанов, поясов. А еще всяческих перевязей, ремней, и другой кожаной мелочи. Вот теперь я действительно почувствовала себя удовлетворенной. Бедняги Охотники, вам еще придется посидеть некоторое время в затхлом сарае. Отобрав для примерки стопку, ушла за навес со сбруей. Итак: брюки толстой, хорошо выделанной и потому ладно скроенной кожи, рубаха серого грубого полотна — широковата, конечно, ну да ладно, главное, под горло; один ремень на пояс, второй под ножны. Жилет коротким мехом внутрь, на двух завязках. Куртка длинная, мягкой кожи, с множеством застежек, с капюшоном, правда, не островерхим как у Охотников, но оно и к лучшему — незачем иметь вид того, чем не являешься. С шикарнейшим мехом по вороту. Немного подумав, прихватила широким коротким ремнем правое запястье и примотала ремешок на левую лодыжку, в совершенно непонятной уверенности, что именно здесь должно носить нож «на всякий случай». Рассматривая результат, с долей раздражения отметила, что кое-что, забытое наяву, еще живет в глубине. Привычки, к примеру.

Когда некоторое время спустя, почти счастливая, выходила из-за кучи седел, Рэм говорил:

— … ещё охотничьи ножи, и сапоги на неё.

Сморчок, переставший быть таковым, исчез мгновенно. Росни присвистнул. Я стояла, ожидая, они молчали.

— Ну? — Поторопила. — Что скажете?

— Даже не знаю, девушка, даже не знаю… — протянул Рэм.

— Не сидит на мне, что ли?… — Удивилась, рассматривая чудные застежки на рукавах.

— Слишком. — Еще чуднее возразил Рэм. — Слишком хорошо сидит.

— Женщины не носят мужской одежды, даже воины в походе. — Пояснил Росни, нехорошо кривя губы. — А уж тем более с такой сноровкой.

— Не знаю, куда ты клонишь… — Начала, было, я, но тут явился Сморчок еще с одним мужиком.

Они притащили два тяжеленных мешка, в которых оказалось столько интересных вещиц, что про склоку тут же забылось. Ножи немыслимых форм и размеров, наконечники для стрел — более десятка разнообразных форм, всяческие фляжки, коробочки, накладки… Просто перечислять, и то долго. Разложив свое добро на лавке, мужик, который, судя по ожогам на огромных лапищах был кузнецом как минимум, выжидательно уставился на Охотников. Те, в свою очередь дружно склонились над лавкой, негромко переговариваясь. Впрочем, ожидание не затянулось долго. Рэм придирчиво разглядывал, ссыпал наконечники для стрел в специальный мешочек. Из кучи остального Росни решительно выбрал несколько предметов, прищурясь, оценивающе смерил меня взглядом, и добавил еще один: нож устрашающего вида в деревянных, не лишенных изящества, ножнах.

— Это. — Лаконично пояснил Охотник. Тот, что наверняка был кузнецом, неспешно сложил остальное в мешок, и, степенно поклонившись, ушел. Росни поторопил: — Надевай сапоги, девушка. Мы и так задержались здесь больше, чем рассчитывали.

На прощанье Мерман сунул мне в руки сумку, абсолютно такую же, как у Росни, довольно плотно набитую. Я улыбнулась, закидывая ее на плечо, но раскрывать сразу не стала. Все равно не знаю, что именно должно там находиться.

Покидая деревню, ощущала себя несравнимо комфортнее, чем входя в нее. И еще более растерянно. Посещение «»людного места«» ничего не изменило в лучшую сторону, только усложнило отношения с Охотниками. После того, как вышла к ним переодетой, они совсем перестали разговаривать со мной, если и обращались, лишь строго по делу. Невольно чувствовала себя виноватой, хоть и не знала, в чем.