Валентин Леженда - Ловчий смерти

На одной он видел простирающиеся вокруг болота и жидкий лес чахлых деревьев, на другой желтела пустыня. Сын Карны присмотрелся, заметив торчащую из песка рукоять меча.

Его меча!

Как такое могло быть?

Он зажмурился, закрыв глаза руками.

Тьма распугала все цвета, лишь красная пелена оставалась где-то там, на зыбкой грани пустоты. Он боялся снова смотреть, но багровые пятна пугали еще больше.

Тогда Ловчий убрал руки и осторожно открыл глаза.

Все было как прежде. Рядом на небольшом сером камне сидела Мара, подставив лицо выглянувшему из-за облаков осеннему солнцу. В густых черных волосах запутались желтые листочки. Дева Клинка жмурилась, по ее лицу гуляло солнце.

Все как прежде… кажется, как прежде…

Откуда же взялась та странная картина?

Ведь он давно покинул пустыню?

Или нет?

Что, если Вергун по-прежнему там, лежит на песке, попав в ловушку собственных иллюзий. Ведь, потеряв цель, так легко обмануть себя, заблудиться… Вот оно, бегство… самое жуткое из всех…

– Вергун!

Ловчий обернулся. Мара больше не жмурилась, обеспокоенно рассматривая его.

– Что с тобой снова происходит? Теперь ты какой-то растерянный. Впервые вижу, чтобы ты сомневался.

– А по-моему, это мое естественное состояние, – попытался отшутиться Сын Карны.

– Нет, сейчас ты другой. Отчаяние, вот что я чувствую. Вот что исходит сейчас от тебя. Но почему, ответь мне, почему?

– Не знаю, – честно признался Вергун. – Теперь я ни в чем не уверен. Я оказался не нужен ни здесь, ни скорее всего там, куда ты меня зовешь. Наверное таков закономерный итог для любого убийцы. Его убивает не чужая месть, его убивает безразличие окружающего мира, которому плевать, существует ли он на самом деле. Как ты не можешь понять? Ведь я зло, то самое зло, которое обязательно нужно уничтожить. Для меня невозможен иной конец, его попросту не существует. Никакой благополучной развязки, как бы я себя ни уговаривал, уверяя в противоположном.

– Прости, но я тебя не понимаю.

– И не должна понимать. Потому что ты плод моего воображения. Ты всегда им была, но без тебя я сошел бы с ума от одиночества. Ты говоришь именно то, что я хочу услышать, потому что любые другие слова я запрещу тебе произносить.

– Зачем все так усложнять? – Дева Клинка подошла к нему, непринужденно обняв, словно делала это уже на протяжении тысячи лет. – Я понимаю, тебя пугает то, что ожидает нас обоих впереди, но, уверяю тебя, это преодолимо. Да, трудно, но преодолимо. Привычный мир рушится, вселенная за одно мгновение переворачивается вверх дном, но разве это повод для бегства? Ведь страх защита слабого, безвольного существа. Но ты ведь не такой, и ты сам прекрасно знаешь, что я сейчас права!

Он не ответил, не ответил потому, что сверху уже спускалась Звезда. Он представлял ее по-разному, но никогда бы не подумал, что она будет именно ТАКОЙ. Чаще всего воображение рисовало поток яркого света. Ведь именно так и должна выглядеть падающая звезда с длинным вытянутым огненным хвостом.

К земле спешило нечто… короткая стрела с тупым наконечником. Вместо оперения – огонь, вместо древка – железо.

Какая же тетива способна выпустить подобную стрелу?

А какой лук?

Звезда приземлилась в том месте, где находился маяк. Огонь иссяк. Клубы белого дыма заволокли болото, и вскоре к белому дыму присоединился черный от загоревшихся сухих деревьев.

– Это и есть твоя Звезда? – хрипло спросил Ловчий, когда дым наконец рассеялся и блестящая громада предстала перед ними во всей своей красе.

– Почти, – ответила Мара.

– Почти?!!

– Перед нами ее часть. Сама же Звезда намного больше, и она не может пройти сквозь слои планетарной атмосферы.

– Тогда что же это?

– Обычный челнок для того, чтобы быстро слетать сюда и обратно.

Из металлического тела выдвинулась тонкая ажурная лестница, покорно подползая к их ногам.

– Ну что, пошли?

– Пошли! – просто ответил Вергун, позволив сну увлечь себя дальше.

Ведь так было проще, так было правильней…

Внутри гигантской стрелы витали ни с чем не сравнимые запахи. Бормоча что-то о скором землетрясении, Дева Клинка будто несмышленого ребенка уложила ничего не понимающего Ловчего в удобное ложе, очень похожее на то, которое он видел в прозрачном саркофаге. Затем, ободряюще улыбнувшись, Мара устроилась напротив в высоком, огромном словно трон кресле.

– Команда «взлет»!

Дева Клинка смеялась. Именно такой он и хотел ее запомнить, запомнить навсегда, намертво впечатать в память: смеющейся, жизнерадостной… Ведь иногда очень хочется, чтобы именно такие моменты никогда не заканчивались. Нужно всего лишь остановить время, всего лишь остановить… Но Вергун не знал, как это сделать.