Владимир Клименко - Воспитанник богов

Зверь выглядел громадным. Голова Млый оказалась где-то на уровне его груди, а длинные лапы с внушительными когтями не позволяли приблизиться настолько, чтобы попытаться обхватить туловище руками.

Млый вдруг понял, что все вчерашние наблюдения, когда он разглядывал медведя, стараясь выявить его слабые стороны, вроде пораненной лапы и запекшейся на лопатке крови, на самом деле ничего не значат. Зверь был силен, зол и агрессивен. К тому же его растравили так, что он просто перестал обращать внимание на полученные царапины. Ему хотелось только одного — смерти своего мучителя. И этим мучителем для него сейчас был Млый.

В очередной раз увернувшись от вытянутых лап, Млый постарался обрести хладнокровие. В толпе засвистели, на площадку полетели камни — зрители неистово орали, требуя, чтобы противники немедленно сошлись в смертельном поединке. Все маневры Млыя воспринимались ими как трусость.

— Ату! Ату его! — слышал Млый несущиеся сверху науськивания. — Возьми его, бурый!

Как ни изворотлив был Млый в своих прыжках, медведь не уступал ему ни в настойчивости, ни в быстроте реакции.

«Да медведь ли это? — мелькнула у Млыя опасливая мысль. — Уж больно стремителен и хитер!»

Если бы не опасность самой ситуации, эту возню Млыя с медведем можно было воспринять, как детскую игру в жмурки. Только глаза у водящего были открыты и неотрывно следили за всеми передвижениями жертвы.

Млый опять споткнулся, потом еще раз, еще. Лапа медведя, казалось, едва коснулась его плеча, но кожа оказалась распоротой как бритвой и тут же окрасилась кровью.

Толпа восторженно взревела.

Еще вчера Млый продумал тактический ход поединка. Пока все шло примерно так, как он и предполагал. Медведь будет нападать, он уворачиваться до тех пор, пока не измотает зверя, а потом надо каким-то образом вскочить ему на спину и схватить за голову. Вот только бы еще и удержать!

Чувствуя, как толчками вытекает из раны кровь, Млый подумал, что, видимо, пора переходить к решительным действиям. Неизвестно, насколько серьезно его сумел зацепить медведь, рука пока слушается, но потеря крови неизбежно ослабит его. Так что дожидаться, когда это случится, не стоит.

Второй удар лапой пришелся по спине и сбил Млыя с ног.

Подняться он не успел, медведь навалился сверху, левая рука Млыя оказалась у него в пасти.

Ворочаясь под тяжелой тушей, Млый извивался, как червяк, тянул на себя руку, чувствуя, что клыки вонзились в мышцы.

Другой рукой он шарил вокруг в поисках опоры и вдруг наткнулся на один из камней, брошенных раньше сверху.

В дальнейших действиях Млый себе отчета уже не отдавал. Он наотмашь ударил зажатым в руке камнем медведя по морде. Потом еще раз. Он не слышал ни рева медведя, ни криков толпы, а только бил и бил. Зубы на левой руке наконец разжались, и Млый сумел подняться. Медведь мотал головой и тер лапой залитую кровью глазницу.

Млый прыгнул на него сзади, как на необъезженного коня, обхватил толстую шею в мертвом захвате и попытался сдавить.

Неожиданно медведь упал на спину и Млый опять оказался внизу, но хватку не ослабил. Он чувствовал, как трещат его собственные кости, но продолжал, упираясь лопатками в землю, поворачивать голову зверя вбок. Все сильнее и сильнее, не задумываясь о том, сумеет ли уже сам выйти из этой схватки живым.

У медведя хрустнули шейные позвонки, лапы вдруг обмякли и стали судорожно скрести когтями землю. Млый напряг последние силы и рванул медвежью голову так, словно хотел оторвать ее совсем.

Сразу вслед за этим над площадью пронесся разочарованный вой зрителей.

— Эгера грозит нам бедой! — среди общего шума выделялся голос старика с посохом. — Будет трудный год!

— Бу-у-дет!

Млый выполз из-под мертвой медвежьей туши и устало, как крестьянин после жатвы смахивает пот, вытер с лица кровь.

— Неужели ты надеялся, что Млый не сумеет справиться с медведем? Какая наивность!

— Не скажи. Медведю помогала Марена.

— Лучше бы она сразу прикончила Другого, чем заставлять выделывать все эти шутовские ужимки и прыжки. Так было бы честнее.

— Марена ведет с ним свой диалог на привычном для нее языке. Не нам обсуждать, что она делает правильно, а что — нет.

— Как бы не так! Свалился Млый в Навь, словно нам в наказание. Я уже устал всюду таскаться за ним.

— Вот и занялся бы им всерьез. Кто тебе мешает?

— Ты уже попробовал. Что из этого хорошего вышло?