Сергей Лукьяненко - Дверь во тьму (сборник)

— Так ты не можешь? — с подступающим ужасом спросил я. Искать теперь повсюду другие двери на Землю было глупо.

Котенок молчал.

— Говори! — завопил я. — Чего молчишь?

— Не могу, — прошептал Котенок едва слышно. — Я маленький, я же предупреждал. И сил очень много потратил, когда открывал дверь в первый раз.

— Эх ты, Солнечный котенок, — едва сдерживая слезы, сказал я и сел на траву у подножия скалы. В ногу больно впился острой камень, но я не обратил на это никакого внимания. Дверь в камне стала едва различима. — Может, камень обколоть?

— Не знаю, поможет ли это, — печально сказал Котенок и прижался к моей ноге. Вся злость сразу куда-то улетучилась. — Ты тоже виноват, глупый мальчишка. Надо было следить за дверью.

— Предупредил бы… И что ты меня все время зовешь глупым мальчишкой?

— если ты уверен, то буду звать умным, — продолжал задираться Котенок.

— У меня имя есть!

— Ты же не представился.

Минуту мы молчали, потом Котенок тихо спросил:

— А как тебя зовут?

— Данька.

— Бывают имена и похуже, — философски заметил Котенок. — Ладно, не паникуй. Надо дождаться рассвета. Мне бы чуть-чуть Настоящего света — и я смогу высветить эту Потаенную дверь.

— Правда?

— без всякого сомнения, — поклялся Котенок. — Ты небось тоже на голодный желудок марафон не осилишь?

— Да я и так не осилю, — признался я. — А откуда ты знаешь про марафон?

— Прежде чем Настоящий свет отразился от Настоящего зеркала, я много чего успел увидеть.

— А что то за зеркало? Откуда взялось?

— Да не знаю я… Оно очень старое, его взяла маленькая девочка и стала пускать зайчики… Фу, слово-то какое глупое! Зайчики!.. А девочка и не подозревает, какая удивительная вещь у них в доме хранится.

Я сидел рядом с Солнечным котенком и думал. О том, что во многих домах могут пылиться Настоящие зеркала, способные сотворить чудо. А мы проходим мимо, не догадываемся подставить их под утренний свет…

— Котенок, а как узнать, Настоящее зеркало или нет?

— Просто посмотреть в него. И захотеть увидеть себя таким, какой ты есть. Но люди боятся таких зеркал, предпочитают видеть свое отражение, а не суть. А некоторые уже и не умеют видеть, они способны только смотреть.

— И в чем тут разница — видеть или смотреть?

— Глупый, глупый Данька, — печально сказал Котенок. — Ты действительно еще маленький…

Я обиделся и не стал переспрашивать. А Котенок повозился у моих ног, потом виновато спросил:

— Не холодно?

— нет.

— Ты не обижайся, если я буду обзываться. На самом-то деле я во всем виноват. Расхвастался…

— Да ладно. Дождемся рассвета и вернемся домой. Жаль только, ничего не увидели.

— А что тут видеть, — сонно отозвался Котенок. — Маленькая долина между скалами. Сто метров на двести, не больше… Ручеек, пара деревьев и несколько валунов.

— Откуда ты знаешь?

— Вижу.

— Так ведь темно!

— Во мне Настоящий свет, — зевнув, напомнил Котенок. — Данька, давай спать…

— Я не хочу.

— Тогда помолчи, а я посплю…

Вам когда-нибудь доводилось сидеть в полной темноте, держа на коленях спящего котенка? Да, именно в темноте, потому что когда Солнечный котенок уснул, шерстка его стала светиться не ярче неоновой лампочки в детском ночнике. Что бы вы в такой ситуации сделали?

Точно. Вот и я тоже уснул.

Проснулся я от озноба. Котенок спал, и от него шло ровное тепло, но хватало его только на живот и немного на ноги. А по плечам разгуливал прохладный ветерок.

Я поежился, и котенок сразу поднял мордочку, засветившись в полную силу:

— Замерз, да?

— Спрашиваешь. — У меня зуб на зуб не попадал, да и есть хотелось ужасно. — Вот простыну опять…

— Вылечу, — без особого энтузиазма пообещал Котенок. — Ладно, уже немного осталось. Это перед рассветом всегда становится темно и холодно.

— Значит, вот-вот рассветет. — Я осторожно опустил Котенка на землю и попрыгал, чтобы согреться. Помогло это плохо.

— Может, мы мало спали? — предположил я, снова усаживаясь на траву.

— Семь с половиной часов, куда уж больше, — сказал Котенок. — Знаешь, какое чувство времени у Солнечных котят?!

У меня вдруг возникло жуткое подозрение. Но я не спешил его высказать, а вместо этого спросил:

— Ты до рассвета точно дверь не откроешь?

— Никак.

— А если… ну, в общем… вдруг здесь очень большая ночь?

— Какая?

— Несколько месяцев, как на полюсе!

Котенок помолчал, потом прошелся по траве взад-вперед и грустно сказал: